Работает ли терроризм, то есть достигают ли заказчики террора поставленные цели?
То, что теракты стали обычным и уже почти повседневным явлением, особенно в Ираке, Афганистане и Пакистане, позволяет предположить, что терроризм работает хорошо. Например, Эхуд Спринзак (Ehud Sprinzak) из Еврейского университета приписывал распространенность терроризма с использованием самоубийц его "ужасающей эффективности". Роберт Пэйп (Robert Pape) из Чикагского университета утверждает, что акты террористов-смертников участились, "потому что террористы нашли это выгодным". Гарвардский профессор права Алан М. Дершовиц (Alan M. Dershowitz) назвал одну из своих книг "Почему терроризм работает" (Why Terrorism Works).
Макс Абрамс (Max Abrahms) из Стэнфордского университета оспаривает этот вывод, отмечая, что наблюдатели сосредоточивались исключительно на громких, но весьма редких победах террористов - игнорируя при этом гораздо более распространенную, но менее хорошо известную закономерность неудач, преследующих терроризм. Чтобы исправить этот недостаток, Абрамс рассматривает каждую из 28 террористических групп из списка, составляемого после 2001 г. Госдепартаментом США, на предмет того, чтобы определить, достигли ли они своих целей.
В своем исследовании "Почему терроризм не работает" (Why Terrorism Does Not Work) он приходит к выводу, что из 42 различных политических целей, поставленных этими 28 группами, только 3 цели были достигнуты - жалкие 7 процентов успеха. Вот эти три победы:
(1) Успех Хезболлы в изгнании многонациональных миротворцев из Ливана в 1984 году,
(2) успех Хезболлы в выводе израильских войск из Ливана в 1985 и 2000 годах, и
(3) частичный успех тамильских Тигров в захвате некоторых районов Шри-Ланки после 1990 года.
И все. Остальные 26 групп, от организации Абу Нидаля до Аль-Каиды, Хамаса, Аум Шинрикё, движения Ках, Светлого Пути (Shining Path), хоть иногда и достигали ограниченного успеха, но в большинстве - сплошные неудачники. Из этих данных Абрамс делает три вывода:
- Партизанские отряды, нападающие главным образом на военные цели, достигали успеха чаще, чем террористические группы, нападающие на гражданские цели. (Террористам в Мадридской атаке 2004 г. повезло)
- Террористам "чрезвычайно трудно преобразовать или уничтожить политическую систему страны", поэтому те, кто ставит перед собой ограниченные задачи (например, захват территории), скорее всего, будут более успешны, чем те, кто пытается достичь максималистских целей (например, смена правящего режима).
- Терроризм является не только "неэффективным инструментом принуждения, кроме того ... неудачи присущи самой тактике терроризма". Это отсутствие успеха должно "окончательно отвратить потенциальных джихадистов" от бомбовых атак против гражданского населения.
Последнее означает, что частые неудачи ведут к деморализации, что в конечном итоге способствуют снижению терроризма в пользу менее насильственной тактики. Более того, признаки такого изменения уже очевидны.
 Саид Имам аль-Шариф |
На популярном уровне, по результатам глобального проекта по исследованию умонастроений научно-исследовательского центра Пью 2005 г. (Pew Research Center's 2005 Global Attitudes Project), "поддержка террористов-смертников и других террористических актов сократилась в большинстве стран с мусульманским большинством", наряду "с доверием к лидеру Аль-Каиды Усаме бен Ладену." Кроме того, в работе 2007 г. программы по исследованию умонастроений в международной политике (Program on International Policy Attitudes) было установлено, что "Значительное большинство во всех странах высказывается против нападения на гражданских лиц в политических целях и видит такие атаки как противоречащие исламу. ... Большинство респондентов ... считает, что политически мотивированные нападения на гражданских лиц, такие, как взрывы или убийства, не могут быть оправданы".
На практическом уровне, террористические группировки не стоят на месте. Некоторые из них - в частности в Алжире, Египте и Сирии - прекратили насилие и сейчас работают в рамках политической системы. Остальные занялись ненасильственными действиями: Хезболла предоставляет медицинские услуги, Хамас победил на выборах. Если аятолла Хомейни и Усама бен Ладен представляют собой исламизм в первом приближении, то Хезболла и Хамас являются переходным этапом, а премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган - возможно, самый влиятельный исламист в мире - демонстрирует преимущества легитимности.
Но если движение в политическом направлении так хорошо работает, то почему же исламистское насилие продолжается и даже расширяется? Потому, что они не всегда практичны. Рита Кац (Rita Katz) из САЙТ Интеллидженс Груп (SITE Intelligence Group) поясняет: "участвуя в священной борьбе, джихадисты измеряют успех не ощутимыми победами в этой жизни, а вечным божественным благословением и наградами в мире ином."
В долгосрочной перспективе, однако, исламисты, скорее всего, признают ограниченность насилия и будут стараться добиваться своих отвратительных целей законными способами. Радикальный ислам имеет больше шансов победить нас не бомбами и обезглавливаниями, а в учебных аудиториях, в суде, с помощью компьютерных игр, телевизионных студий и избирательных кампаний.
Поставим это предупреждение себе на заметку.
