Ожидалось, что ислам и мусульмане будут приоритетными проблемами в повестке дня Папы Римского Бенедикта XVI. Однако, в течение первых девяти месяцев пребывания на этом посту он почти ни разу не высказывал своего мнения об этих проблемах. Но один отчет дает путеводную нить к разгадке его взглядов на эти темы.
Отец Джозеф Фессио, SJ ( англ. аббревиатура слов Society of Jesus ), член католического ордена «Общество Иисуса», иезуит, участвовал в телевизионной передаче Hugh Hewitt Show. Во время этой передачи он во всех подробностях рассказал о семинаре по исламу, на котором он присутствовал вместе с Папой Римским в сентябре 2005 г. Участники семинара прослушали сообщение о взглядах родившегося в Пакистане либерального теолога Фазлура Рахмана (1919-88). Он считал, что если мусульмане проанализируют и внесут необходимые изменения в интерпретацию Корана, то ислам можно модернизировать. Он советовал обратить особое внимание на принципы, лежащие в основе «законодательных положений» Корана - таких как джихад, многоженство, отрезание рук у воров - и произвести модификацию этих положений с тем, чтобы они соответствовали современной ситуации. Он пришел к выводу, что если мусульмане проведут такой пересмотр, то они смогут благоденствовать и жить в гармонии с не-мусульманами.
Бенедикт XVI очень эмоционально реагировал на этот довод. Он проводит подобные ежегодные семинары с 1977 г., но всегда дает возможность другим высказаться первыми, и не прерывает их. Отец Фессио с удивлением вспомнил, что выслушав сообщение об анализе, проведенном Фазлуром Рахманом, Папа Римский не сумел сдержаться:
Я вспоминаю, что это первый случай, когда он немедленно выступил с комментарием. Я все еще нахожусь под впечатлением его выступления, настолько оно было значительным … Святой Отец говорил совершенно спокойно, четко; он сказал, что при проведении (Ф.Рахманом) этого анализа не принимается во внимание одна фундаментальная проблема: согласно исламской традиции, Бог сообщил Мухаммаду Свое слово, но это – непреходящее, не допускающее перемен слово. Это не слово Мухаммада. Так, как оно было передано, это слово было дано навеки. Нет никакой возможности адаптировать его или интерпретировать.
Основное различие, продолжал Папа Римский, состоит в том, что ислам непохож на христианство или на иудаизм. В случае последних двух религий «Бог действовал через посредство Своих созданий. И поэтому это не просто слово Божие, это и слово Исайи, не просто слово Божие, это и слово Марка. Он использовал Своих последователей, и вдохновил их на то, чтобы они передали Его слово миру». Евреи и христиане «могут взять всё, что считают хорошим» в своих традициях и «формовать», преобразовывать это хорошее. Другими словами, «в христианской Библии имеется внутренняя логика, которая позволяет поступать таким образом, и (даже) требует, что оно было адаптировано с учетом возникновения новых ситуаций».
Папа Римский Бенедикт считает, что Библия – это «слово Божие, передаваемое через человеческое сообщество», в то время как Коран - это «нечто выпавшее с Небес, которое не может быть адаптировано или применено к новым обстоятельствам». Эта неизменность влечет за собой важные последствия: она означает, что «ислам застыл на месте. Он застыл с текстом, в который нельзя вносить изменения, адаптировать».
Поразительное сообщение отца Фессио наводит на размышления. Во-первых, замечания Папы Римского были сделаны не публично, а в процессе проведения частного семинара с участием бывших студентов. В колонке "Spengler" онлайновой интернет-газеты Asia Times отмечается, что даже Папа Римский «должен говорить шёпотом», когда обсуждаются вопросы, связанные с исламом. Это – знамение нашего времени.
Во-вторых, я должен заявить о своем почтительном несогласии (c замечаниями Папы Римского). Мусульмане интерпретируют Коран не менее часто, чем евреи и христиане интерпретируют Библию, и со временем эти интерпретации не менее часто изменялись. Коран, как и Библия, имеет свою историю.
Для подтверждения сказанного рекомендую ознакомиться с мировоззрением суданского теолога Махмуда Мухаммада Таха (1909-85). Таха изложил положения своей интерпретации с учетом традиционного деления Корана на две части. (По преданию, в шестом веке н.э. Мухамаммад получил откровение Аллаха); начальные стихи были получены Мухаммадом, когда он был беспомощным пророком, жившим в Медине, и верующие полагают, что эти стихи пришли из космоса (англ. "tend to be cosmological"). Более поздние стихи были получены Мухаммадом, когда он был правителем города Медина; в этих стихах имеется много специфических правил и норм. Эти правила со временем послужили основой Шариата - исламского закона.
Таха утверждал, что специфические нормы Корана применялись только в Медине, а не в других местах и не в другие времена. Он надеялся на то, что современные мусульмане не будут применять эти нормы и будут жить в соответствии с общими принципами, преподанными в Мекке. Если принять идеи, изложенные Таха, то бóльшая часть Шариата пропадет, исчезнет, включая устаревшие положения, относящиеся к войне, краже и к женщинам. В таком случае мусульмане могли бы с большей готовностью модернизировать положения этого закона.
Даже если программа, предложенная Таха, не будет принята, мусульмане уже делают небольшие шаги в предложенном им направлении. Например, исламские суды даже в реакционном Иране отошли от исламской традиции, и сейчас разрешают женщинам возбуждать иски о разводе и предоставлять семье убитого христианина ту же компенсацию, что и семье убитого мусульманина.
Приведенные факты говорят о том, что ислам не застыл. Но нужно приложить большие усилия, чтобы он опять двинулся вперед.
