Смелая, мужественная речь Президента Джорджа Буша, произнесенная им на прошлой неделе, открыла новую эру в войне, которую он называет «войной с террором».
Для того, чтобы полностью оценить значимость этой речи, нужно вспомнить ее предпосылки, фон, на котором она была произнесена. Исламисты (сторонники радикального ислама) начали войну против Соединенных Штатов в 1979 г., когда аятолла Хомейни пришел к власти в Иране, и когда позднее в этом же году его сторонники захватили американское посольство в Тегеране.
Однако, в течение следующих 22 лет американцы считали, что они столкнулись с обычной криминальной проблемой, и не сумели осознать, что фактически им объявили войну. Так например, когда в 1998г. исламисты совершили нападения на два посольства США в Восточной Африке, Вашингтон действовал обычным образом: к анализу этих событий привлекли детективов, преступников арестовали и доставили в Нью-Йорк, прикрепили к ним защитников, затем исламистов осудили и посадили в тюрьму.
«Вторая эра» в борьбе с терроризмом началась 11 сентября 2001 г. В тот вечер Президент Буш объявил о начале «войны против терроризма», а правительство перешло на военное положение и приняло ряд важных мер. Так, правительство провело через Конгресс «Патриотический Акт США», значительно расширивший возможности правоохранительных органов в борьбе с подозреваемыми в терроризме и в подготовке к терактам. Хотя я и приветствовал такие изменения в политике правительства, я в продолжении четырех лет критиковал понятие о войне как о борьбе с военной тактикой (терроризмом), считая его эвфемизмом, неточным и даже обструкционным. Я неоднократно призывал Президента открыть новую эру и признать, что ведущаяся сейчас война – это война против радикального ислама.
Буш время от времени действительно упоминал о радикальном исламе – на самом деле, даже через девять дней после теракта 9 сентября – но он делал это недостаточно часто и не вдаваясь в подробности, что не способствовало осмысливанию этого понятия. Британский Премьер-министр Тони Блэр также помог продвижению дискуссии по этому вопросу в июле с.г., после терактов в Лондоне. Он сосредоточился на вопросе о «религиозной идеологии, элементе всемирно распространенной исламской религии».
Но по-настоящему третья эра началась 6 октября с.г., когда Президент Буш выступил с речью перед членами организации The National Endowment for Democracy (NED – частная некоммерческая организация, созданная в 1983 году для поддержки демократических структур в различных странах мира). Он не только дал имя силам, поддерживающим терроризм («Одни называют это зло исламским радикализмом, другие – воинственным исламом, исламо-фашизмом»), но и привел целый ряд подробных пояснений. В частности, он:
- Назвал эту «смертоносную идеологию» исламских радикалов «основным вызовом нашего века»;
- Указал на различия между этой идеологией и исламской религией;
- Провел параллели между радикальным исламом и коммунизмом (обе идеологии являются элитарными, бесчувственными, тоталитарными, не признающими прав народов на свободу и фатально внутренне противоречивыми); отметил, что во многом война США против радикального ислама «имеет сходство с борьбой против коммунизма в прошлом веке»);
- Указал на трехступенчатый характер исламского движения к захвату власти: устранение западного влияния в мусульманском мире; овладение контролем над мусульманскими правительствами; создание «радикальной исламской империи на пространстве от Испании до Индонезии».
- Пояснил, что «основанное на применении насилия политическое видение» радикального ислама лежит в основе плана «создания оружия массового уничтожения, ликвидации Израиля, наведения страха на Европу, нападения на американский народ и шантажирования нашего правительства таким образом, чтобы оно оказалось в изоляции».
- Определил конечную цель радикального ислама: «поработить народы многих стран и запугать весь мир».
- Обратил внимание на то, что сами мусульмане должны взять на себя труд выполнить «наиболее важную работу» в области борьбы с исламизмом.
- Призвал «всех ответственных исламских лидеров присоединиться к осуждению» этой идеологии и принять против нее необходимые меры.
Детальный анализ текста речи Президента Буша показывает: произошло изменение официальной точки зрения на то, кто является врагом: поверхностное и неадекватное представление о «терроризме» заменено значительно более глубокой концепцией «исламского радикализма». Это изменение имеет потенциально важное значение – если наконец, через 26 лет, оно убедит общественность дать врагу правильное имя.
В этом случае, например, иммиграционные власти и правоохранительные органы могут принимать во внимание приверженность к исламу, когда они решают, кому можно разрешить въезд в страну, а кому – нет, или в отношении того, нужно ли провести расследование по вопросу о совершении тем или иным подозреваемым террористических преступлений. Сосредоточивание внимания на мусульманах, как на единственно возможных исламистах, наконец позволит властям адекватно выполнять свои обязанности.
Несмотря на свои многие достоинства, речь Президента Буша далека от совершенства. Цитирование им Корана возвращает нас назад, к 2001 году, когда он давал мусульманам советы на тему о действительной сущности их веры; его высказывания о том, что экстремисты искажают «идею проведения джихада», наводило на мысль о том, что джихад – это нечто хорошее.
Однако, наиболее серьезным является то, что он ограничил размеры «империи радикального ислама» (или халифата) пространством от Испании до Индонезии, в то время как у исламистов имеются планы глобального масштаба – они собираются установить контроль и над немусульманскими странами, в особенности над Соединенными Штатами. Конечно, их честолюбивые замыслы могут быть сорваны, но сначала надо понять, каковы эти замыслы, и оказать им сопротивление. Только тогда, когда американцы поймут, что исламисты намереваются заменить Конституцию США законами Шариата, они откроют четвертую, и последнюю, эру этой войны.
