Последние шестьдесят лет жизнь в Израиле протекала более интенсивно, чем в любой другой стране.
К наиболее значительным эпизодам этой жизни можно отнести следующие: в 1948г. – возрождено государство, существовавшее две тысячи лет тому назад; во время войны 1967 г. - одержана самая односторонняя победа в истории; в 1976 г. – в г. Энтеббе, (Уганда), спасены израильские заложники. Это были триумфы воли и моральной силы, характера, которые внушали надежду и вдохновляли цивилизованный мир. Наиболее неудачные эпизоды в жизни Израиля – это возложенные им самим на себя унижения – одностороннее отступление из Ливана, эвакуация гробницы патриарха Иосифа – и то, и другое в 2000 г.; уход из Газы в 2005 г., поражение, нанесенное террористами Хизбаллы в 2006 г.; и на прошедшей неделе - обмен с Хизбаллой трупов (израильтян) на заключённых (арабских) террористов - на прошедшей неделе.
Аутсайдер может только удивляться такому контрасту. Как могут люди, одержавшие замечательные победы, вновь и вновь навлекать на себя такой позор, не обращая – по-видимому – внимания на последствия своих действий?
Один ответ на этот вопрос связан с датами. Наиболее значительные и важные для существования Израиля эпизоды имели место в течение первых трёх десятилетий, самые неудачные имели место после 2000 г. Изменилось что-то очень важное. Стратегически удачно расположенное, но экономически недостаточное государство первых лет своего существования изменилось на нечто противоположное. Выдающиеся умы прошлых лет, руководившие шпионажем, военные гении и политические тяжеловесы ушли, по-видимому, в компании, занимающиеся разработкой высоких технологий (англ. high tech), оставив государство в руках коррумпированных, недальновидных пигмеев мысли, умственных карликов.
Как ещё можно отнестись к заседаниию кабинета министров 29июня, когда 22 из 25 министров проголосовали за освобождение пятерых живых арабских террористов, в том числе Самира аль-Кунтар (Samir al-Kuntar), 45–ти лет, психопата и самого отъявленного, пользующегося дурной славой заключённого израильских тюрем, и плюс к этому - за передачу 200 трупов? В обмен на это , Израиль получил тела двух израильских солдат, убитых организацией Хизбалла. Даже в газете The Washington Post появилась статья, в которой выражалось недоумение по поводу этого решения.
Израильский премьер-министр Эхуд Ольмерт одобрил эту сделку на основании того, что «она позволит положить конец этому тягостному эпизоду» - имея ввиду возвращение тел погибших на войне и удовлетворение требований членов семей заложников о прекращении прений по данному вопросу. Сами по себе - это благородные цели, но какой ценой они достигаются? Это искажение приоритетов, которое показывает, что когда-то грозная, стратегически защищённая страна деградировала в высшей степени сентиментальную страну, государство без руля и руководства, где сосредоточенный на себе эгоизм берёт верх над raison d'etre, смыслом существования. Израильтяне, сытые по горло и политикой удержания от враждебных действий (англ. deterrence ), и политикой потакания врагам (appeasement), заблудились.
Каким бы отталкивающим, антипатичным ни было бы решение (израильского) кабинета министров, еще худшим представляется тот факт, что ни оппозиционная партия Ликуд, ни одно другое ведущее израильское публичное (или государственное) учреждение не выразило своего возмущения, и как правило, (с некоторыми примечательными исключениями), тихо сидело в стороне. Их отсутствие нашло отражение в опросе, проведенном центром "Tami Steinmetz Center". Этот опрос показал, что израильское население одобряет произведенный обмен почти в соотношении 2:1. Короче говоря, рассматриваемая проблема характеризует ситуацию, сложившуюся не только в официальных органах, но и во всем населении.
С другой стороны, постыдное празднование возвращения Кунтара – убийцы ребенка – в Ливан и встреча его , как национального героя (правительство в этот день не работало, освобождая время для празднования его возвращения). Палестинская администрация (П.А.), принимавшая участие в праздновании, назвала Кунтара «героическим борцом» ("heroic fighter"); всё это показывает, насколько глубока враждебность Ливана (и П.А.) к Израилю и их аморальность, которые беспокоят любого, кто озабочен состоянием арабской души.
 Самир Кунтар по прибытии в Ливан, в форменной одежде Хизбаллы; отдаёт салют «Хайль Гитлер». |
Заголовки в различных газетах типа "Израиль скорбит, Хизбалла ликует" подтверждают широко распространенное, но ошибочное ближневосточное представление об Израиле как о некой "паутине" ("spider's web"?), которую можно разрушить. Произведенный недавно обмен может предоставить иранскому апокалиптическому руководству дополнительные доводы для того, чтобы выставлять свои вооружения напоказ, в агрессивной манере. Хуже всего, как отмечает Стивен Плаут (Steven Plaut) – это то, что приравнивая «убийц еврейских детей боевым солдатам», произведенный обмен оправдывает «массовое уничтожение евреев из-за их расовой неполноценности».
Для тех, кого беспокоит благополучие и безопасность Израиля, я предлагаю два утешения. Во-первых, Израиль остаётся мощной страной, которая может позволить себе делать ошибки; согласно одной несколько неожиданной оценке, Израиль выживет при обмене ядерными ударами с Ираном, а Иран не сумеет выжить.
Во-вторых, дело Кунтара может завершиться неожиданным образом, иметь «счастливый конец» (англ. happy ending). Один из старших израильских чиновников сказал Давиду Бедейн (David Bedein) что поскольку Кунтар сейчас не находится в тюрьме, Израиль больше не обязан защищать его; по прибытии в Ливан он стал «мишенью для умерщвления. Израиль найдёт его и отомстит, он будет убит... счеты будут сведены». Другой чиновник добавил «мы не дадим этому человеку думать, что он может оставаться безнаказанным за убийство четырёхлетней девочки».
Кто будет смеяться последним, Хизбалла или Израиль?
--------------------------------------
Дополнение от 22 июля 2008 г.: Шломо Авинери (Shlomo Avineri) и я обычно не соглашаемся друг с другом, но сегодня он опубликовал в израильской газете Ha'aretz под заголовком "Государство, а не семьи", которая хорошо увязывается с моей характеристикой Израиля о том, что "когда-то грозная, стратегически защищённая страна деградировала в высшей степени сентиментальную страну, государство без руля и руководства, где сосредоточенный на себе эгоизм берёт верх над raison d'etre, смыслом существования".
Любой человек, который смотрит снаружи на эмоциональную суматоху и поднятый средствами массовой информации шум в связи с возвращением тел Эльдада Регев и Эхуда Голдвассера, может, возможно, подумать, что Израилем руководит не правительство, а семьи, обеспокоенные судьбой своих дорогих и любимых. Поскольку вопрос о [заложнике Хамаса] Гиладе Шалите всё ещё не решён, стоит вернуть здравомыслие публичным дискуссиям, и не повторять наших ошибок.
Возврат Шалита не является главным стратегическим вызовом Израилю. Конечно, Израиль несёт ответственность за то, чтобы он вернулся домой, но у него также имеется более важное обязательство защищать своих граждан от ракетного и миномётного огня, потому что целая область этого государства и десятки тысяч людей страдают от этих атак и связанного с ними террора. И государство отвечает за то, чтобы их защищать.
Контроль Хамаса над полосой Газа, а не похищение Шалита, которое является одним из последствий захвата Газы, - это стратегический вызов, брошенный Израилю. Легкого ответа на этот вызов нет, поскольку он брошен экстремистской организацией, желающей разрушить Израиль и находящейся на расстоянии броска камня от населённых центров Израиля. К этому вызову относятся также бесконечные атаки на города Израиля и связи между Хамасом и Ираном, что также является угрозой для Израиля.
Пресса, и в особенности электронные средства информации, имеют явную тенденцию персонифицировать сложившуюся ситуацию и превратить её в душераздирающую историю. Принципиальные вопросы и реальность привлекают меньше внимания, чем ещё одно интервью с членами семьи или с их сторонниками. Деградация дебатов о трудном стратегическом вопросе на уровень мыльной оперы беспокоит и возмущает. В конце концов, ясно, что непрерывное воздействие на нервы членов семьи и напоминания об их горе только укрепляет положение Хамаса: каждое появление членов семьи на телевидении – причём неважно, о чём они говорят – это ещё одна победа бесчеловечной тактики вымогательства, применяемой Хамасом. Членам семьи (Гилада Шалита) следует подумать об этом ...
То, каким образом Израиль справляется со стратегическим вызовом Хамаса, оказывает влияние далеко не только на личную судьбу Гилада Шалита. Кабинет министров должен иметь мужество сказать об этом населению, а также семье Гилада, несмотря на болезненность этого шага. В конце концов, государство посылает своих солдат участвовать в бою, зная о том, что их жизни подвергаются риску. Существенно важно понимать, что политика определяется государством, а не семьями солдат.
