По мере того, как Египет продвигается в новую эру, взгляд на сложности и тонкости помогает предсказать курс страны. Некоторые мысли по ключевым вопросам:
Дух площади Тахрир не исчез, но все более удален от коридоров власти. Революционные идеи – о том, что государство должно служить народу, а не наоборот, что правители должны быть выбраны народом, что люди имеют неотъемлемые достоинства и права – пронизали значительную часть страны, особенно молодежь. В долгосрочной перспективе эти идеи могут творить чудеса. Но на сегодняшний день это – диссидентские идеи, не играющие решительной роли.
 Военный суд приговорил либерального блоггера Майкеля Набиля (Maikel Nabil) к трем годам тюрьмы. |
Религия и армия: От исторических истоков "Свободных Офицеров" в 1930-х годах до последних провозглашений шариата (исламский закон) в качестве "главного источника законодательства", египетское военное руководство последовательно демонстрирует исламистскую направленность. Более того, сами "Свободные Офицеры" происходят из военного крыла "Мусульманского Братства" и в течение десятилетий конкурировали с гражданским крылом. Как пишет аналитик Синтия Фарахат (Cynthia Farahat) в журнале "Мидл Ист Квотерли", их соперничество "следует понимать не как борьбу между светской и исламистской диктатурами, а как борьбу между двумя идеологически схожими, если не идентичными, соперничающими группами, имеющими одно и то же происхождение."
"Мусульманское Братство" пока не оправдало свою грозную репутацию.
"Мусульманское Братство" и власть. Организация страдает от серьезных проблем. Во-первых, горячие и воинствующие исламисты презирают "Братство". "Аль-Каида" недавно высмеяла его за участие в выборах и за то, что организация становится "светской и ложно связанной с исламом". Во-вторых, "Братство" не получает сильной поддержки. Хешам Кассем из египетской Организации по Правам Человека отмечает, что членство в рядах "Братства" не превышает 100.000, то есть в стране, чье население составляет 80 миллионов, это означает "не очень популярное движение", а лишь организацию, по отношению к которой проявлена уникальная толерантность. Подлинная политическая конкуренция должна уменьшить ее привлекательность.
Наконец, чтобы понимать египетскую политику, необходимо знать характерную для Ближнего Востока двойную игру (подобно Ираку и Сирии), здесь между военными и исламистами:
Регулярное сотрудничество между военными и исламистами. Как отмечает Фарахат, военные "вступили в секретный сговор с исламистами против своих более демократически настроенных соотечественников и религиозных меньшинств, в частности, коптов." Один из многих примеров: 14 апреля конференция по правам человека, где военные были подвергнуты критике за отдачу гражданских лиц под военный трибунал, была прервана, причем дважды. Сначала – офицер военной полиции был обеспокоен "неприлично одетыми женщинами", а позже – исламистами, недовольными критическим обсуждением военных. Кто здесь кто? Роли стали почти взаимозаменяемыми. Кроме того, новое военное руководство позволило исламистам учреждать политические партии и выпустило членов "Братства" из тюремного заключения. Лидер "Братства" Мохамед Бадей (Mohamed Badei) высоко оценил вооруженные силы и его организация поддержала проведенный военными мартовский референдум.
 Нижняя палата египетского парламента, Народное Собрание, где должна развернуться борьба против "Мусульманского Братства". |
Правительство использует страх перед "Мусульманским Братством". Военным выгодны страхи – как внутренние, так и внешние – перед захватом власти исламистами. Такая перспектива оправдывает не только их собственное длительное доминирование над Египтом, но также излишества и жестокость. Военные играют с исламистами, как с йо-йо. Например, в 2005 году Мубарак хитро включил 88 "братьев-мусульман" в парламент. Этот шаг одновременно показал опасности демократии и сделал его собственную тиранию необходимой. Сделав это ясным, на выборах 2010 года он включил лишь одного члена "Братства" в парламент.
Итак, несмотря на то, что и современность площади Тахрир и варварство "Мусульманского Братства" имеют долгосрочное значение, по всей вероятности, военные будут продолжать править Египтом, сделав лишь косметические изменения.
