После того, как 11 сентября 2001 г. были осуществлены известные всем террористические акты, я чувствовал себя в большей безопасности, чем раньше
– в отличие от многих американцев. Наконец-то, думал я, руководство страны сконцентрировалось на решении вопросов, которые давно волнуют меня.
В конце 2001 г. я писал: «Федеральное Бюро Расследований (ФБР) проводит сейчас самую крупную операцию в его истории. Вооруженные охранники будут опять летать на американских самолетах, а иммиграционная служба стала вести усиленное наблюдение за иностранными студентами. Я чувствую себя в большей безопасности, зная, что исламистские организации разоблачены, незаконные каналы перевода денег перекрыты, а иммиграционные законы – пересматриватся. Меня радует накопление американских войск у границ Ирака и Афганистана. Хорошо, что в обществе возникло состояние тревоги, что люди испытывают чувство солидарности, и меня ободряет, что у них появилась твердая решимость».
Но меня тревожило то обстоятельство, что все это будет продолжаться недолго. «Правда ли, что американцы готовы пожертвовать своими свободами и (даже) жизнями, чтобы серьезно вести войну против воинственного ислама? Меня беспокоит, надолго ли в Соединенных Штатах сохранится состояние непреклонной решимости и целеустремленности».
И я был прав, беспокоясь об этом. Действительно, с конца 2001 г. состояние тревоги, солидарности и решимости стало ослабевать, возвращаясь к тому умонастроению, которое наблюдалось примерно до 11 сентября. Некоторые события последнего времени повергли меня в уныние. Вот что наблюдается сейчас Америке:
-
Патриотический Акт США (US Patriot Act), поворотный пункт во взаимоотношениях между военными и правоохранительными органами в период после 11 сентября, был принят Сенатом в октябре 2001 г. 98-ю голосами против одного. На прошлой неделе аналогичный закон застрял в Сенате.
-
Основные СМИ не принимают исламистские устремления всерьез, и считают войну с террором в основном законченной. Так, в комментариях Маурин Доуд в газете New York Times говорится, что администрация Президента Буша старается «запугать людей разговорами о мечтах Аль-Каеды создать новый исламский Халифат».
-
Гарвардский и Джорджтаунский университеты, каждый в отдельности, за 20 млн. долл. США, предложенных одним саудовским принцем, согласились проводить исследования по вопросам, связанным с исламской религией. Этот принц – Альвалид бин Талаль, открыто поддерживает ваххабистское мировоззрение своего правительства.
-
Суд присяжных в штате Флорида каким-то образом сумел не обращать внимания на множеств свидетельств о ведущей роли Сами Аль-Ариана в террористической организации ´Палестинский исламский джихад`, и по окончании судебного разбирательства оправдал его.
-
Одна из ведущих исламистских организаций – Совет по американо-исламским отношениям – гордится тем, что получила индоссамент от банка Wells Fargo Bank, приглашение от Государственного секретаря США Кондолизы Райс, и письмо с поздравлениями от брата Президента - Джеба Буш. Другая организация – Мусульманский совет по общественным делам – на конференции, проходившей на прошлой неделе, принимал важных гостей – представителей Министерства юстиции и Государственного Департамента.
А вот какие события происходили в области американской внешней политики:
-
Создается впечатление, что администрация Президента Буша, сосредоточив свое внимание на достижении основной цели – улучшить ситуацию в Ираке, позволяет иранскому режиму создавать атомное оружие. Оговаривается лишь одно условие - чтобы обогащение урана проводилось русскими. Однако, это – неэффективная гарантия от последствий создания атомного оружия.
-
Преследуя цель довести свою программу демократизации (мира) до логического конца, Вашингтон дает понять, что готов сотрудничать с исламистами в Ливане, Палестинской автономии, Египте и в других странах, оказывая тем самым поддержку силам радикального ислама.
Приведем теперь сведения о некоторых неудачах на международном уровне:
-
Элита приписывает возникновение французской интифады ошибкам, допущенным обществом – возникновению безработицы и дискриминации по отношению к некоторым слоям населения. Когда один из ведущих интеллектуалов – Ален Финкилькраут посмел открыть дискуссию по вопросам, связанным с исламом, его начали беспощадно критиковать и угрожали передать дело в суд по обвинению в клевете; в результате он был вынужден отступить.
-
Террористические акты, совершенные на английском транспорте в июле с.г., казалось бы, выдвинули на первый план опасности, связанные с доморощенным исламизмом. Однако, через пять месяцев уроки, преподанные этими зверскими преступлениями, оказались почти забытыми. Так например, правительство премьера Блэра назначило одного исламиста, которому был запрещен въезд в Америку – Тарика Рамадана – членом престижной специальной комиссии. Оно также отказалось от намерения даже временно закрыть экстремистские мечети.
-
По мере того, как израильское население, ведомое капитулянтским правительством, кренится влево, оно забывает уроки, преподанные соглашениями в Осло, делает уступки и попустительствует своим врагам, и тем самым навлекает на себя новые акты насилия. (Вице-премьер Эхуд Ольмерт недавно заявил: «Мы устали от борьбы, мы устали быть бесстрашными, мы устали побеждать, мы устали от побед над нашими врагами»).
Рудольф Гулиани обеспокоен тем, что «мы отступаем в борьбе с терроризмом, а Эндрю Маккарти пришел к выводу, что «душевный настрой 10-го сентября (кануна терракта) жив и находится в хорошем состоянии». Стивен Эмерсон сказал мне, что «политическая корректность, существовавшая до 11 сентября, вновь заявила о себе».
И меня беспокоит, что даже катастрофический террористический акт не вернет потерявший былую чувствительность Запад к состоянию тревоги, солидарности и решимости, характерному для периода, последовавшего после 11 сентября 2001 г. Похоже на то, что общество согласилось с точкой зрения Джона Керри на терроризм, как на досадную неприятность, подобную проституции или азартным играм. Поэтому можно ожидать того, что на возможные в дальнейшем акты насилия не будут обращать особого внимания. И даже если случаи массовых убийств и заставят народ проснуться, то последующий период бдительности и настороженности будет, по-видимому, таким же непродолжительным, как недавно закончившийся.
Если и был период кризиса, то он закончился. Жизнь хороша, опасности где-то далеко, безопасность кажется достаточно надежной … сон манит, хочется расслабиться.
