Роберт Уэлч, основатель Общества Джона Берча, однажды предположил, что Роберт Тафт - влиятельный политик, лидер республиканцев в Сенате - заболел раком и умер вследствие того, что "в его кресло в Сенате вшили радиевую трубку" 1. Почему нелепость этого заявления очевидна? Потому что демократы не убивают своих политических противников; сенатскую мебель невозможно использовать таким образом; убивать человека, отравляя его радием, не имеет смысла; и сам говорящий - человек с репутацией экстравагантного конспиролога. Но теперь рассмотрим другой пример: Кристофер Эндрю и Олег Гордиевский в своей истории советской тайной полиции пишут, что для того, чтобы выманить предполагаемого британского агента из его московской квартиры, не возбудив у него подозрений, "токсикологи КГБ смазали стул Пеньковского ядовитым веществом, от которого он ненадолго, но сильно заболел" 2. Это вполне правдоподобно, потому что: давняя склонность КГБ к грязным приемам хорошо известна; он (КГБ) легко мог проникнуть в квартиру своего сотрудника [так! - пер.]; ядовитое вещество на стуле могло подействовать; и пишут это уважаемые, не связанные с конспирологией авторы.
Иными словами, отличение реального заговора от воображаемого (говоря принятыми в этой книге терминами, заговора от теории заговора) - это субъективный процесс. Хотя некоторые аналитики полагают, что в данной области различие между истинностью и ложностью не является решающим 3, оно все же немаловажно. Нельзя ставить на одну доску предупреждения Уинстона Черчилля о нацистском заговоре в 1930-е годы и относящийся к тому же времени бред Гитлера о заговоре еврейском. Как читателю, так и автору нужны признаки, отличающие твердую почву факта от трясины фантазий, поскольку именно внешняя обыкновенность позволяет конспирологии распространяться из маргинальных групп в массы.
Возникает много вопросов: существуют ли заговоры в реальности? Как отличить обоснованный страх перед заговором от выдуманного? Какие книги на эту тему заслуживают доверия?
Отличение реальности от фантазии
Общих правил здесь быть не может; правило у историка должно быть одно: уметь распознать в ходе людских судеб действие случайного и непредвиденного.
Герберт Э. Л. Фишер 4
Высшая ступень в изучении истории - это историческое чувство, то есть интуитивное знание, чего не может произойти.
Льюис Б. Намьер 5
К счастью, для выявления теорий заговора инструменты имеются. В их число входят здравый смысл, знание истории и умение распознавать характерные для конспирологии схемы. Но важнее всего, видимо, понимание предпосылок, лежащих в основе этого типа мышления.
Здравый смысл. Не во все логически возможное разумно верить. Не всякий враг мечтает о власти над миром; несчастные случаи действительно происходят; церкви, тоннели метро и кресла в Сенате не являются орудиями убийства; католики, евреи и демократы не прибегают к подобным методам. По выражению одного логика, "вводя гипотезу, чтобы что-то объяснить, мы действуем не в вакууме. У нас есть широкий контекст фонового знания - убеждения, принципы и теории, в поддержку которых у нас накоплено множество свидетельств" 6.
Здравый смысл предпочитает простые объяснения; теории заговора, напротив, вносят усложняющие элементы. Они предполагают схему обмана настолько сложную, интеллект настолько мощный и сообщников настолько многочисленных (и молчаливых), что вся их конструкция рушится из-за собственного неправдоподобия. Рассмотрим пример с убийством Джона Ф. Кеннеди. Невозможно, чтобы за Ли Харви Освальдом стояла какая-то неизвестная сила, поскольку такой заговор потребовал бы огромного числа участников. Даже для одного только размещения Ли Харви Освальда в Техасском книжном складе с удобной позицией для стрельбы по кортежу Кеннеди потребовались бы согласованные усилия четырех заговорщиков; а во всем заговоре должны были бы участвовать несколько сот человек 7. Это принцип простоты, или экономии: "при прочих равных, данная гипотеза вероятнее другой, если включает меньшее число новых допущений" 8.
Отсюда два вывода: заговоры случаются только в определенном контексте (убийства, вероятные в Москве, невероятны в Вашингтоне); чем изощреннее предполагаемый заговор, тем с меньшей вероятностью он существует. Планировать государственный переворот имеет смысл; планировать Французскую Революцию - нет.
Знание истории. Знание прошлого убеждает в том, что большинство заговоров проваливаются. Планы нарушаются случайными обстоятельствами, участники дезертируют, интриги настораживают противника. Говоря вообще, чем изощреннее заговор, тем менее он осуществим. Никколо Маккиавелли, свидетель многих интриг, отмечает, что "трудностям, с которыми сопряжен заговор, нет числа", и напоминает, что, "как показывает опыт, заговоры возникали часто, но удавались редко" 9. Философ Карл Поппер добавляет: "Во-первых, они случаются не очень часто и не меняют характер общественной жизни. Предположим, что заговоры прекратятся, - все равно мы столкнемся с принципиально теми же проблемами, какие стояли перед нами всегда. Во-вторых, я утверждаю, что заговоры очень редко удаются. Достигнутые результаты, как правило, сильно отличаются от имевшихся в виду (вспомните нацистский заговор)" 10. Наряду с провалом нацистов, провалился по всем линиям и другой великий заговор ХХ века - коммунизм. То же самое и в США: историк Дэвид Брайон Дэвис указывает на пропасть между "жалким бессилием и некомпетентностью большинства [реальных американских] заговорщиков и склонностью многих американцев верить в то, что мощная, монолитная и фактически не допускающая ошибок организация собирается уничтожить Республику" 11. Грандиозные конспиративные усилия европейских, израильских и американских лидеров на Среднем Востоке большого успеха не имели; более того, все они обернулись против самих организаторов. По тайному соглашению Сайкс-Пико британское и французское правительства поделили сферы влияния на Среднем Востоке, но быстро влияние утратили; в деле Лавона израильские агенты пытались свалить вину за антиамериканские акции в Египте на Гамаля Абделя Насера, но были уличены; в скандале "Иран-контрас" американцы тайно продавали Ирану оружие и попались. Так же обстоят дела и по всему остальному миру.
Характерные схемы. Конспирологические теории очень разнообразны. Фашистская и ленинистская идеологии различаются по большинству вопросов, и у болтовни об убийстве Кеннеди мало общего с идеями Луиса Фаррахана. Но если отвлечься от деталей и посмотреть на основные черты, то станет ясно, как много общего у разных теорий заговора. От общепринятого мышления они отличаются двумя главными характеристиками: критериями доказательности и принципиальными предпосылками. Характерные черты их доказательств суть следующие:
- Малоизвестность. Исходя из предпосылки, что видимость обманчива, они отвергают обычную информацию и ищут экзотические и малоизвестные версии. Склонность к невероятному и эзотерическому сообщает их данным характерный, легко отличимый оттенок.
- Нежелание разглашать источники информации. Обычно оно выступает в виде безличных и неопределенных оборотов ("известно", "сообщается"), но иногда принимает более открытую форму: "Чтобы оградить имена возможных фигуристов, я решила пока что не раскрывать моих источников" 12.
- Доверие к фальшивкам. Они занимают среди свидетельств очень большое место. Страх перед тамплиерами был выстроен кирпич за кирпичом с помощью подделок, и кульминацией этого процесса стала публикация в 1877 году "Латинского правила", якобы шестисотлетней давности, согласно которому они совершали тайные (и непристойные) обряды. В 1614 году иезуит-ренегат издал трактат, в котором разоблачал уловки и задачи Общества Иисуса 13. В 1811 году Наполеон издал так называемое "Завещание Петра Великого", написанное будто бы в 1709 году, в котором царь излагал планы установления в Европе русского господства и предсказывал случившиеся после его смерти события со сверхъестественной точностью. В 1890-е годы Американская Охранительная Ассоциация распространила множество поддельных документов, самым важным из которых была энциклика [так! - пер.] папы Льва XIII американским католикам, призывающая их истребить всех еретиков (то есть некатоликов). Все дело против капитана Альфреда Дрейфуса в 1894 году было построено на документах, подделанных вышестоящими офицерами. Но самой громкой подделкой стали так называемые "Протоколы Сионских мудрецов", состряпанные во Франции и России на основе нескольких текстов, в том числе откровенно беллетристических.
- Противоречия. Конспирологи повторяют одни и те же утверждения, с легкими вариациями и откровенными противоречиями. В течение полувека одна правая американская группа за другой поднимала тревогу по поводу того, что на американо-мексиканской границе сосредоточены вражеские войска. Во время Второй мировой войны лидер одной такой группы писал: "На мексиканской границе стоят 200 000 евреев-коммунистов, собирающиеся войти в нашу страну. Если их впустить, они изнасилуют всех женщин и детей, оставленных без защиты" 14. В 1962 году Ополченцы забили тревогу по поводу войск коммунистического Китая, стоящих на мексиканской границе и готовых к вторжению. Годом позже Общество Джона Берча придало угрозе большую конкретность: тридцать пять тысяч китайских солдат в Мексике планируют напасть на Сан-Диего. В 1980-е годы борющаяся против налогов группа Posse Comitatus превратила эту армию в тридцать пять тысяч вьетконговцев, прячущихся в южном Техасе. Позже появились рассказы о накапливающихся в Мексике русских войсках. Евреи, китайцы, вьетнамцы, русские: страх перед угрозой важнее, чем имя этой угрозы. Такая небрежность в обращении с фактами свидетельствует о параноидальном стиле мышления.
- Псевдо-факты в избыточно-ученом антураже и педантичные ссылки. Конспирологи словно хотят утопить скептиков в потоке имен, дат, фактов. Доказывая, что ЦРУ участвовало в продаже кокаина уличным бандам Лос-Анджелеса, Гари Уэбб приводит ошеломляющие подробности о стольких лицах, что читатель уже не в силах следить за его доказательствами 15.
- Нагромождение теорий заговора. Пробел в одной теории заговора (например, отсутствие в теле Джона Ф. Кеннеди лишних пуль) объясняется новой теорией заговора (их тайком извлекли врачи).
- Объявление противоречащих данной теории свидетельств признаком заговора. Конспиролог начинает с выводов и находит основания, чтобы отбросить все неудобные данные. Помощник Джима Гаррисона, главного разоблачителя убийства ДФК, так объясняет его методы расследования: "Сперва вы разбираетесь с фактами, а потом строите свои теории. Но Гаррисон строил теорию, а потом разбирался с фактами. А если факты не подходили, он говорил, что их подделало ЦРУ" 16.
- Неразборчивое использование любых аргументов, указывающих на заговор. С одной стороны, британский антисемит К. Х. Дуглас объявил Гитлера незаконнорожденным потомком Ротшильдов; с другой, Линдон Ларуш заявляет, что марионеткой Ротшильдов был Уинстон Черчилль. Противоречие? Отнюдь нет. Луис Фаррахан, опираясь на свободную логику конспирологии, приходит к синтезу: Ротшильды "ссужали деньгами обе стороны конфликта, потому что им было в сущности все равно, кто победит, а кто проиграет" 17. Это очень типично.
- Невнимание к ходу времени. Сменяются века и поколения, но все остается по-прежнему. Самый крайний пример - тамплиеры, воинствующий христианский орден, возникший около 1119 года и уничтоженный французским королем в 1314 году: никто не видел ни одного тамплиера уже почти семь веков, но загадка этого долгожителя среди тайных обществ по-прежнему жива. Баварские иллюминаты, исчезнувшие уже более двух веков тому назад, тоже обладают поразительной жизнестойкостью в умах конспирологов. Фашистская организация "Матери США" обвинила Синедрион - прекративший существование в 66 году н. э. совет раввинов - в том, что он подтолкнул Гитлера к нападению на Польшу (чтобы тем самым Гитлера скомпрометировать).
- Бесцеремонное обращение с фактами. Иногда конспирологи берут факты прямо из воздуха. Розенкрейцеры "проникли повсюду, благодаря тому обстоятельству, что они не существовали" 18. Идея этой организации восходит к трем фантастическим книгам, вышедшим в 1614, 1615 и 1616 годах и объявлявшим о ее существовании, в результате чего многие читатели, особенно в Германии и Англии, пытались в нее вступить и обрести в ней знание древних тайн. В последующие века шарлатаны и начинающие конспираторы - такие, как Филиппо Буонарроти, Элифас Леви, мадам Блаватская и Анни Безант, - каждый в своих целях, называли себя загадочным именем розенкрейцеров. В 1915 году Древний Мистический Орден Rosae Crucis [Розы-Креста] был основан в Сан-Хосе (Калифорния), наконец-то превратив призрак в каменные постройки и протоколы собраний. Примечательны и те случаи, когда конкретные свидетельства оказываются чистой фантазией. Чтобы придать "Октябрьскому сюрпризу"* убедительности, Гэри Сик сообщал поразительно точные подробности о никогда не происходивших событиях. Например, рассуждая о встрече (которой не было) заговорщиков в Мадриде 27 июля 1980 года, он добавляет такую деталь: "Разговор дважды прерывался, когда гостиничные официанты приходили подать кофе" 19.
Наконец, в теориях заговора содержатся несколько регулярно встречающихся предпосылок.
Главная цель - власть. Все остальное - иллюзия. Согласно безотрадному представлению конспирологов о человечестве, жажда власти отбрасывает все прочие мотивы в сторону. Набожность - это обман: франкмасоны делали вид, что принимают христианство, лишь "ради того, чтобы его уничтожить" 20. Согласно антисемитской подделке, "каждый человек стремится к власти, каждый человек стал бы диктатором, если бы мог, и более того - очень немного найдется людей, которые не согласились бы принести в жертву благополучие всех, чтобы обеспечить собственное благополучие" 21. Двумя главными выгодами власти обычно считаются богатство и сексуальное удовлетворение. "У них нет иного Бога кроме Маммоны" 22.
Филантропия - замаскированная форма алчности. Если кажется, что один человек оказывает другому услугу, то на самом деле он преследует собственную выгоду. После Второй мировой войны правительства империй предоставили своим колониям независимость - вроде бы на благо населению колоний; на самом деле, "могущественные международные экономические интересы" выиграли от этой преждевременной самостоятельности и от скачка бывших колоний к социализму. Воспоследовавший крах их экономик оградил бывшие колониальные державы от конкуренции и, более того, обеспечил им дешевые источники сырья. Иностранная помощь - на самом деле механизм по укреплению зависимости, а займы бедным странам - способ "господства и контроля" над ними 23. Другие формы великодушия и щедрости - такое же коварство: евреи помогали черным в борьбе за гражданские права, имея в виду коммерческую выгоду.
Выгода - доказательство руководства. Кто выиграл от события, тот, значит, его и подстроил. Если вы знаете выигравших, вы знаете и заговорщиков. Спросите: Cui bono? ("Кому выгодно" по-итальянски [так! - пер.]), и ответ приведет вас к заговорщику. Французская революция дала евреям гражданские права, значит, ее устроили евреи. А может, и Наполеон был евреем? От империализма больше всего выигрывают деловые круги, нуждающиеся в новых рынках, значит, они и были движущей силой Британской империи. На роль устроителей заговора по убийству Кеннеди претендуют почти тридцать кандидатов, и всякий раз причина обвинения - предполагаемая выгода от его устранения. Если Советы выиграли от вторжения Саддама Хусейна в Кувейт, значит, Москва подтолкнула его к этому шагу; другие считают США выигравшей стороной, а значит - и подстрекателем. Борис Ельцин выиграл больше всех от попытки переворота в 1991 году; значит, он его и организовал.
Заговоры - двигатель истории. Другие силы не имеют значения. Будет ли событие незначительным, как неурожай, или грандиозным, как Первая мировая война, причина его - закулисные силы. Обычные объяснения исторических перемен летят за борт. Идеологический энтузиазм, экономический упадок, победа на войне - все это не причины, а симптомы. Подлинная причина - то, что Неста Уэбстер описывает как "великолепную организацию и необъятные финансовые ресурсы" в распоряжении заговорщиков 24. Великаны истории, вроде Наполеона и Ленина, становятся всего лишь пешками, а их место занимают ничтожные или даже несуществующие фигуры (масонский Великий мастер в Чарльстоне, Южная Каролина, - это антипапа 25, а вымышленный "Раввин Айнхорн" - глава еврейского заговора). В этом перевернутом мире самые могущественные личности оказываются самыми слабыми: "Папа - всего лишь узник в Ватикане точно таким же образом, как президент США - узник в Белом доме, английская королева - узница в Букингемском дворце, а Хрущев - узник в Кремле" 26.
Одни считают, что всей историей человечества управляет еврейской заговор: евреи многочисленны, вездесущи и хорошо организованы. Другие возлагают всю ответственность на тайные общества. По словам одного американского журналиста, "история теорий заговора - это история тайных обществ. История тайных обществ - это история заговоров. И такова вся человеческая история" 27.
Важные события происходят только за кулисами, куда попадают только посвященные. Профаны могут считать, что они что-то решают, но это не так: "подлинная власть, избирающая президентов и премьер-министров, скрыта от глаз - она за кулисами" 28. Возьмем Французскую революцию. Стандартное изложение анализирует факторы, которые привели к 1789 году, и рассматривает революцию как грандиозное, лишенное жестких связей целое, как совокупность конфликтующих личностей и конкурирующих идеологий. Версия конспирологов выявляет планы тайных обществ и встречи малоизвестных личностей. Выборы и демократическая политика - это мистификация; говоря словами американских нацистов, демократия - всего лишь "лозунг, под которым американскую систему управления готовят к деспотизму" 29.
Конспирологическая картина прошлого радикально отличается от стандартной академической науки. Наука учитывает множество факторов, чтобы объяснить исторические изменения; конспирологи нашли единую теорию или "монистическую систему" 30, объясняющую все. "Отличительная черта параноидального стиля, - пишет Ричард Хофштадтер, - не в том, что его носители повсюду в истории находят заговоры, а в том, что они считают "огромный" или "гигантский" заговор движущей силой исторических событий. Сама история - это заговор" 31.
Нет ничего случайного или глупого. Случай в расчет не принимается. Для конспиролога все происходящее в обществе, пишет философ Карл Поппер, - "результат целенаправленных действий некоторых могущественных индивидуумов или групп" 32. По мнению Пэта Робертсона, "политические события, вопреки тому, что нам обычно внушают, - это не случайности или совпадения. Они запланированы" 33. Уильям Гай Карр выражается конкретнее: "Чем больше мы изучаем методы, к которым прибегают стоящие за международной политикой Тайные Силы, тем очевиднее становится, что они придают убийствам вид случайности или самоубийства; саботаж подают как небрежность, ошибку, промах, допущенные в извиняющих обстоятельствах" 34. Место совпадений занимает причинно-следственная связь: "где есть следствие, всегда есть и причина" 35. Место человеческой слабости занимает механика. Конспирологи питают поразительную веру в способности своих врагов. Член правой американской группы E pluribus unum объясняет: "У Правительства ничто не происходит случайно. Если что-то происходит, знай - так и было запланировано" 36.
В основе сталинских показательных процессов и Большого террора лежало предположение, что сбои в советской экономике (а их - благодаря курсу на быструю индустриализацию в сочетании с презрением к человеческой жизни - было немало) были вызваны умышленно: "не может быть речи о каких-то случайных происшествиях" 37. Отсюда Сталин сделал вывод, что миллионы саботажников помогают империалистическому врагу, и покарал их чуть ли не всех. СПИД не мог возникнуть сам по себе, а был создан злыми силами в лаборатории с расчетом убить миллионы или даже миллиарды людей. Конспирологи ищут тайный умысел даже за такими природными явлениями, как землетрясения, ураганы и необычно теплая погода.
Видимость обманчива. Жизнь - это инсценировка. "Чтобы быть эффективным, заговор должен маскировать себя и свои подлинные цели и прикидываться своей противоположностью" 38. Выигрыши - на самом деле проигрыши; проигрыши - на самом деле выигрыши. Жертвы сами навлекают на себя мучения, а палачи невиновны. "Явное не реально; а реальное - это злой умысел" 39. Добропорядочный семьянин, честный бизнесмен, патриот оказываются злоумышленниками и двурушниками. Для рассудительного человека отсутствие доказательств означает, что никакого заговора нет, но для конспиролога "лучшее доказательство - отсутствие доказательств" 40. Так, когда Ленину не удалось отыскать направленный против его нового государства заговор, "его подозрения и страхи усилились до такой степени, что стали непроницаемы для рациональных доводов" 41. Безобидность означает саботаж: Сталин считал, что "внешне безобидное" положение означает "скрытую войну против Советской власти" 42.
Предпосылка, что видимость обманчива, ведет к четырем главным ошибкам: к поискам враждебности, сговора, иерархий и свободы там, где их нет.
- Те, кто кажутся врагами, - на самом деле друзья. Евреи создали антисемитизм и его эксплуатируют; по словам мнимых Сионских мудрецов, "антисемитизм нам необходим для руководства меньшими братьями" 43. Антисемиты тоже работают на еврейский заговор. Та же посылка - злые силы сотрудничают за кулисами - относится и к секретным обществам. Иезуиты - не враги иллюминатов, а их тайные союзники; иезуиты составляют ядро масонства (несмотря на регулярные выступления Ватикана против масонов).
Многие правые считают, что Маркс был не убежденным врагом капитализма, а его агентом. Неста Уэбстер, видная британская фашистка, пишет, что он "не был искренен в своих обличениях капиталистической системы" 44. Известный историк Освальд Шпенглер пошел дальше и уверял, что западные банкиры основали и контролируют коммунистическое движение: "Все пролетарские движения, включая и коммунистов, действуют (хотя идеалисты в их руководстве этого и не осознают) в интересах Денег [то есть финансовых сил], выбирая угодный Деньгам курс на угодный Деньгам срок" 45. Альфред Розенберг, нацистский идеолог, включил эту идею в идеологию Третьего рейха. Она продолжает находить отклик среди правых, особенно в Обществе Джона Берча. В 1966 году основатель этой группы заявил, что "коммунизм, вопреки его претензиям, - отнюдь не движение угнетенных масс, поднявшихся против эксплуатирующих их правящих классов. Он - прямая противоположность этого" 46. Четверть века спустя Пэт Робертсон выдвинул теорию заговора даже более поразительную, обвинив банкиров Уолл-стрита в том, что они "с энтузиазмом финансировали" большевизм, рассчитывая "навязать потенциально богатому Советскому Союзу абсолютно убыточную и неэффективную систему", которая поставила бы его в зависимость от этих самых банкиров 47.
- Те, кто кажутся друзьями, - на самом деле враги. Эта предпосылка, хотя и встречается реже, чем обратный тезис, тоже распространена широко. Соединенные Штаты вступили в обе мировые войны не по своей воле, а лишь в результате британских заговоров, проведенных агентами Британии, особенно на Уолл-стрит. Широкая помощь, которую американцы и европейцы оказали еврейскому государству, ничего не стоит в глазах двух произраильских авторов, которые утверждают, что "тайное предубеждение западных правительств против евреев было и остается единственным серьезным препятствием на пути к миру на Среднем Востоке" 48.
Соединившись, две эти иллюзии привели к почти сюрреалистическому разговору между Гитлером и сталинским наркомом иностранных дел, Вячеславом Молотовым, в ноябре 1940 года. Не обращая внимания на американскую помощь Великобритании, немецкий диктатор утверждал, что на самом деле американцы зарятся на Британскую империю и уже начали ее захватывать. Рузвельт, сказал Гитлер Молотову, "просто отщипывает от ее обанкротившегося имения самые подходящие для США кусочки" 49. Конечно же, англо-американский союз остался прочным, а сам Гитлер напал на своего советского союзника полгода спустя. А предсказание Гитлера, что "когда-нибудь Англия и Америка начнут войну между собой, и вестись она будет с максимальным ожесточением" 50, в точности применимо к его войне с Россией.
- Отсутствие организованности свидетельствует об организованности. В течение почти двух тысячелетий, с 70 г. н. э. до 1948 г., у евреев не было центральной власти. Но конспирологи утверждают, что сионские мудрецы на протяжении столетий контролировали евреев, пытаясь достичь всемирного господства. Конспиролог игнорирует знаменитую еврейскую несговорчивость (как сказано в известной шутке, где два еврея, там три синагоги) и превращает евреев в послушных пехотинцев какого-то всевластного политбюро; расхождения он считает всего лишь хитрым прикрытием для обмана наблюдателей. Евреи-атеисты и евреи, отвергающие свое еврейство, - такая же часть заговора, как и религиозники. "Нееврейские евреи" вроде Троцкого могут отрицать свое еврейство словом и делом, но это лишь доказывает их реальную покорность еврейским властям.
Масоны заявляют, что вступают в ложи с гражданственными и благотворительными целями и могут выйти когда угодно. Не верю, отвечает конспиролог. Однажды вступив, выйти они уже не могут. Он напоминает о деле Уильяма Моргана, бывшего масона, которого 11 сентября 1826 года похитили из Батавии (Нью-Йорк) и якобы убили, чтобы помешать ему издать книгу, разглашающую масонские секреты. Так же обстоит дело и с Советом по внешней политике. Пусть кажется, что он всего лишь патронирует мероприятия и публикации по внешней политике, но конспиролог усматривает здесь "очень высокую" степень влияния на членов 51 и, главное, власть строить и разрушить их карьеру. Конспирологи смотрят на высокое положение членов Совета и ошибочно полагают, что оно - следствие их членства; на самом же деле, отношение обратное. В обоих случаях безобидная общественная деятельность ошибочно изображается как заговор.
Капитализм - не конкурентная система, какой он кажется, но им управляют сверху; бизнесмены вынуждены выполнять распоряжения политиков. При всей своей внешней слабости, ООН контролирует выборных американских деятелей. Совершенно безобидная Федеральная ассоциация по чрезвычайным ситуациям, правительственное агентство, вступающее в действие во время катастроф и стихийных бедствий, - на самом деле готовится осуществлять военное положение в США. Во всех этих случаях конспиролог придает добровольным учреждениям принудительную власть диктатуры.
- Организованность свидетельствует об отсутствии организованности. Когда дело доходит до диктатур, конспиролог делает обратную ошибку и не видит вполне реальных иерархий - например, в тоталитарных режимах Германии, России, Китая, Вьетнама и Ирака. В этих случаях он не замечает подчинения партийной линии, видит конфликты ("умеренные" против "экстремистов") там, где никаких конфликтов нет, преуменьшает число жертв этих жестоких государств и не замечает их заговорщических акций. Возьмем советский случай. Конспирологи были готовы поверить, что украинское крестьянство или британское правительство вовлечены в грандиозные акции саботажа против сталинского эксперимента. Так, Беатрис и Сидни Вебб, лидеры британских социалистов, писали после поездки в СССР, что нехватка продовольствия в СССР в 1932-1933 годах была вызвана "группами населения, безусловно виновными в саботаже" 52. Точно так же они поверили и в показательные процессы, которые они сравнивали с английским судами не в пользу последних 53. Один автор пятидесятых годов дошел до того, что счел Сталина "всего лишь агентом международных банкиров, которого поставили управлять Россией". Гитлера он называет сторонником "умеренной фашистской политики", попавшим под контроль группы, которую он называет "нацистские военные магнаты" 54.
Позже некоторые конспирологи не верили, что Советское государство прибегает к заговорам как в своей текущей политике (например, устраивая антиамериканские кампании по дезинформации), так и в своих конечных целях (править миром). Они считали такие тревоги вымыслом взбудораженных американских умов. Луис Халле, политолог и ученый-естественник, презрительно объявляет этот страх фантазией: "Запад поддался мифу о едином заговоре по завоеванию мира, направляемом из Кремля сатанинской бандой, которой по всему миру слепо подчиняются все называющие себя коммунистами" 55. Говоря о Вьетнамской войне, специалист по массовой культуре утверждает, что "если бы не широко распространенные идеи теории заговора, мы [правительство США] никогда бы не втянулись в столь неразумную войну в столь маловажном со стратегической точки зрения районе мира" 56. И доходя уже до крайности, автор истории антикоммунизма пишет, что "миллионы невинных убиты, целые страны разорены, мощное [американское] рабочее движение выхолощено, политическая культура Соединенных Штатов заморожена в реакционном состоянии - и все ради победы над коммунизмом" 57.
Странным образом, конспирологи склонны недооценивать могущество государств, намного более крупных и сильных, чем евреи или тайные общества. Правые считают Советский Союз орудием в руках евреев или финансистов, а Вашингтоном управляют тайные силы, по мнению и правых и левых. Это соответствует схеме "видимость обманчива": незначительным (как масоны) или второстепенным (как еврейство) силам приписывается намного большее значение, чем таким могущественным институтам, как американское или советское правительство.
Короче говоря, "видимость обманчива" - верный путь к ошибке. Конспирология превращает самые бессильные и гонимые группы (евреев, масонов) в самые могущественные; превращает самые гуманные правительства в человеческой истории (британское, американское) в самые ужасные. Этот страх перед безобидными и гуманными явлениями делает конспирологов слепыми по отношению к тоталитаризму, и поэтому они видят деспотизм в нью-йоркских головах, но не в сталинистской России. Короче говоря, конспирология ведет к фундаментальной нехватке рассудительности; трудно вообразить более извращенное понимание событий.
Взятые в целом, эти характерные схемы доказательств и аргументации составляют механизм, по которому мы можем отличить настоящий заговор от теории заговора.
На нижеследующих страницах я сделал все что в моих силах, чтобы отделить конспирологию от конспирации, фантазию от реальности. Но ни в одном отдельном случае нельзя быть уверенным, с чем именно имеешь дело, потому я не претендую на окончательность выводов. Конспирология ухитряется проникнуть в самые трезвые и разумные головы, поэтому избавление от нее означает непрерывную борьбу, в которой я приглашаю участвовать и читателя.
История идей
Если свою версию предлагают другие, она называется история.
Если свою версию предлагаем мы, она называется теория заговора.
Джон Джадж, американский конспиролог 58
В каком-то смысле эта книга - противоположность истории идей. Я пишу не о культурной элите, а о культурном арьергарде, не об утонченных творениях ума, а о его отходах. Юм, Руссо, Кант и Вебер едва упоминаются, вытесненные Робайсоном, Баррюэлем, Штарком и Нилусом. Знакомые персонажи появляются в непривычном обличьи: Рихард Вагнер в роли не композитора, а мыслителя, Бенджамен Дизраэли в роли не политика, а писателя, Генри Форд в роли не промышленника, а издателя, Ноам Хомский в роли не лингвиста, а полемиста. Уровень обсуждаемых мной представлений настолько низок, что важную интеллектуальную роль играют даже русская тайная полиция и Гитлер.
Более того, конспирологические тексты в совершенно буквальном смысле являются разновидностью порнографии (хотя скорее политической, чем сексуальной). Оба жанра стали популярны примерно в одно время - в 1740-е годы 59. Оба они принадлежат к подпольной литературе, которую распространять часто приходится украдкой, а читать - при задернутых занавесках. Старшие пытаются оградить молодых от знакомства с этими книгами. Библиотекари воротят от них нос и выдают Collection d'Enfer или Private Case лишь совершеннолетним. Занимающиеся ими ученые стараются обсуждать их, не пропагандируя при этом их содержание: обычным решением этой дилеммы служат отточия в первом случае и как можно более короткие цитаты - во втором 60. Развлекательная конспирология так же возбуждает интеллектуалов, как и развлекательный секс. Художники исследуют конспирологические фантазии так же, как исследуют фантазии сексуальные.
Конспирология от обычных сюжетов истории идей отличается еще и тем, что она старается не меняться. Нежесткость, даже отсутствие логических правил у конспирологов не ведет, как ни странно, к свободному полету фантазии. Совершенно наоборот: отсутствие интеллектуальных норм словно заставляет их повторять старые объяснения и опираться на авторитет предшественников. Оригинальность, столь ценимая подлинными исследователями, не одобряется в этом странном мире псевдоученых, где источники чем старше, тем престижнее. Конспирологи напоминают тех средневековых авторов, которые подчиняли авторитету древних даже собственный опыт. Так, Огюстен де Баррюэль (написавший свое главное сочинение в 1797 - 1798 гг.) остается виднейшим авторитетом по иллюминатам, точно так же как Ленин - по империализму. Инновации, которые иногда все же появляются, обычно сводятся к поправкам в рамках традиционной системы аргументации и маскируются архаическими родословными.
Но в других отношениях занятия теориями заговора - обычное подразделение истории идей: кому первому пришла в голову данная идея, кто ее распространял, что на нее повлияло, на что она повлияла. Конспирология - это целостный корпус идей. Как обычно и бывает в истории идей, главную роль в создании и распространении конспирологии играют книги, а не газетные или журнальные статьи, не электронные СМИ и не живые люди. Только у книг есть способность преобразить жизнь человека, показав ему мир в принципиально новом свете; и только у книг есть объем, необходимый для построения альтернативной картины мира. Свою роль играют и другие СМИ: нацисты использовали карикатуры, отец Чарльз Кахлин - радио, Советы - телевидение, Нация Ислама - газеты, Уильям Пирс - романы, движение Christian Identity - Интернет, - но в конечном счете дело конспирологов опирается на печатную книгу. Даже внутри организаций кадры воспитываются не лидерами, а книгами. В Национальном фронте, британской неонацистской группе, "не устраивают специальных собраний, чтобы посвятить членов в хитросплетения конспирологической традиции. Если они хотят больше узнать об идеологии группы, то их отсылают к печатным изданиям" 61.
Конспирология составляет часть истории идей еще в одном отношении: почти все ее идеи, имеющие сегодня хождение, основаны на письменной традиции. Антисемиты появляются не из воздуха: всякий раз сперва происходит знакомство с какой-то частью корпуса текстов, возникших в 1870-е годы, а потом уже начинаются действия под их влиянием. Бальдур фон Ширах, нацистский деятель, руководивший "гитлерюгендом", объяснял на Нюрнбергском процессе, что прочел "Международного еврея" Генри Форда "и стал антисемитом" 62. Альфред Розенберг, будущий идеолог нацизма, превратился в профессионального антисемита, читая "Протоколы". Это обычная история. "Не зная литературную традицию антисемитизма - что антисемиты говорили, делали и хотели сделать, - мы не добьемся убедительного объяснения этого феномена" 63. Розенберг, "главный идеолог" нацизма, ссылается в своих сочинениях почти на всю антисемитскую традицию, начиная с Баррюэля.
Исследование конспирологии строится на той предпосылке (если воспользоваться афористичным выражением Ричарда Уивера), что идеи имеют последствия. Пусть и очевидная, эта предпосылка вышла из моды в материалистическую эпоху и поэтому нуждается в разъяснении. У исторического материализма Карла Маркса (то есть у идеи, будто экономические условия определяют остальные стороны общественной жизни) много сторонников - даже среди тех, кто не называет себя марксистами. В соответствии с этими представлениями в научных работах экономическим интересам приписывается первостепенная роль, а идеи считаются всего лишь рационализацией этих интересов.
Но это упрощение. Конечно, экономические интересы очень важны, но не настолько, чтобы исключать все другие мотивы. Идеи тоже кое-что значат и обладают энергией, которая не сводится к простому отражению интересов. Даже самые безжалостные и циничные правители - такие, как Генрих Гиммлер или Сталин, - поддавались влиянию идей и знали об их воздействии на других. Более того, можно даже описать фашизм и коммунизм как попытки осуществить интеллектуальные мечты; в каком-то смысле тоталитарное государство - лучшее доказательство силы идей, поскольку оно подчиняется правилам, сформулированным в сознании одного человека, и свободно от воздействия общественно-политических условий. Не замечать роль сознания - значит не замечать один из самых плодотворных и важных факторов в жизни человека.
Этот тезис имеет прямое отношение к пониманию теорий заговора, поскольку из него следует, что эти теории могут быть и неоднократно бывали движущей силой истории. Соответственно, серьезные люди должны серьезно относиться к теориям заговора. Было бы ошибкой считать конспирологию незначительным явлением или смехотворным хобби. Такое отношение не учитывает не только роль конспирологии за последние два с половиной века, но и его современную роль и потенциал в будущем.
Приложение Б: ИЗБИРАТЕЛЬНАЯ СЛЕПОТА СТАЛИНА
Мы должны помнить, что мы всегда на волосок от вторжения.
- Иосиф Сталин, 15 февраля 1939 года 64Мы этого никак не заслужили!
- Наркоминдел Молотов, отвечая на германское объявление войны, 22 июня 1941 года 65Самые недоверчивые люди - чаще всего самые большие простаки.
- Кардинал де Рец 66
Высшей точкой в истории конспирологии были события в 1941-1945 годах на Восточном фронте Второй мировой войны, где армии Гитлера и Сталина сошлись в битве, которая во многом была следствием двух величайших ошибок в истории войн. Гитлер по ошибке начал войну на два фронта; Сталин не угадал, что его ждет. Поскольку ошибка Сталина тесно связана с его страхом перед заговорами, то я остановлюсь на ней подробнее.
Германо-советский Пакт о ненападении в августе 1939 года (и его секретные приложения) устанавливал между двумя сторонами десятилетний мир. Но к декабрю 1940 года Гитлер решил отречься от него и внезапно напасть на Советский Союз. На протяжении первой половины 1941 года Сталину поступало огромное количество точной информации о деятельности и планах немцев, и вся она точно раскрывала планы Гитлера.
Первое предупреждение, основанное на информации из Берлина, поступило в январе 1941 года от правительства США; затем оно было подтверждено дальнейшими американскими предупреждениями, письмами Уинстона Черчилля и широким спектром советских источников (включая источники посольства в Берлине, прекрасного разведчика Рихарда Зорге в Токио и других). К марту Москву завалили слухами о близкой беде. Пойдя на уникальный, видимо, в истории дипломатии шаг, немецкий посол в Москве 19 мая раскрыл дату нападения, которое готовило его правительство. Одного перебежчика из нацистской армии, сказавшего о близком нападении, не стали слушать; другого быстро казнили за распространение дезинформации. В целом Кремль получил сто или более предупреждений о нацистском нападении.
Наряду с этими - разнообразными и авторитетными - источниками, советские командиры на границе сами могли видеть широкомасштабные немецкие приготовления. Нацистские силы вторжения, собранные за десять месяцев, располагались на фронте длиной в 1800 миль от Балтийского побережья до Черного моря; в Ostheer [Восточную армию] входило 3, 2 миллиона человек (из общего числа немецких военнослужащих в 3, 8 миллиона), 600 000 грузовиков и 600 000 лошадей, 7 000 орудий, 3 350 танков, более 2 000 самолетов. Одним словом, "мало какие страны бывали лучше предупреждены о грозящем нападении, чем Советский Союз в июне 1941 года" 67.
Но Сталин решил не обращать внимания на всю эту информацию - как официально, так и неофициально 68. На каждую тревожную новость он отвечал примерно одно и то же: "Без паники. Спокойствие. "Хозяин" все знает". Вечером в субботу 21 июня советские военные руководители провели "совершенно обычный" вечер - ходили в театр, еще как-то развлекались; в кабинетах служб безопасности почти никого не было. Сталин обозвал сообщения о близком нападении "бесцельной паникой" 69 и, по некоторым сообщениям, сам смотрел кино.
За последние годы Сталин сделал очень много, чтобы добиться доверия нацистов. Немецкий посол в Москве был точен, сообщая в Берлин, что "Сталин поставил себе цель уберечь Советский Союз от столкновения с Германией" 70. Уже в 1938 году во время чехословацкого кризиса Сталин словно хотел показать нацистским руководителям, что никакие советские силы не перемещаются в сторону Чехословакии. Он делал все возможное, чтобы тщательно выполнить все обязательства, записанные в Пакте о ненападении. В 1940 году, когда нацистские силы шли на Запад, он проводил антифранцузскую и антибританскую политику. Советским разведчикам в Германии были даны инструкции, предельно ограничивавшие их свободу действий, а некоторые из полученных предупреждений (включая по меньшей мере одно от Черчилля) Сталин передал немцам. Сталин так хотел задобрить немцев, что составы, груженные советской продукцией, шли на нацистскую территорию даже после немецкого нападения (и несмотря на то, что немцы уже несколько месяцев как прекратили поставки).
Весной 1941 года Сталин сделал многое, чтобы успокоить советское общественное мнение. Полностью прекратились антинацистские заявления, более ранние были изъяты из обращения, официально провозглашалась дружба с Германией, а советских граждан немецкого происхождения освобождали из заключения. Официальное заявление от 14 июня отвергало слухи о немецком вторжении как "грубую фальшивку", а далее в нем утверждалось, что "слухи, будто Германия собирается нарушить пакт и напасть на Советский Союз, полностью беспочвенны, а недавнее перемещение германских войск по завершении их операции на Балканах в восточную и северную части Германии следует считать связанным с другими мотивами, не имеющими отношения к советско-германским отношениям" 71. Раз за разом в высказываниях Сталина и его подручных подчеркивался не факт нахождения на границе более трех миллионов вражеских солдат, а необходимость не делать ничего, что могло бы их "спровоцировать". Одному своему помощнику Сталин писал: "Гитлер не должен догадаться, что мы заняты только подготовкой войны с ним" 72. Советское население, приученное относиться всерьез ко всем высказываниям начальства, делало из этих заявлений вывод, что войны не будет.
Пока нацистские силы готовились к нападению, Сталин принимал меры, делавшие Советский Союз уязвимым. Например, он отменил приказ одного военачальника по частичному затемнению баз ВМФ и аэродромов и запретил зенитным орудиям сбивать немецкие самолеты-разведчики, облетавшие советскую территорию. Более того, когда такие самолеты совершали вынужденную посадку, их ремонтировали и снабжали горючим для обратного полета; однажды, когда пограничный отряд сбил немецкий самолет-разведчик, убив двух летчиков, Советы принесли Берлину извинения и наказали виновников.
Сталин так боялся угодить в ловушку, что целых восемь часов после начала немецкого нападения ночью 22 июня он по-прежнему запрещал своим войскам ответные действия, тщетно надеясь, что атака была самовольно начата немецкими генералами, чтобы спровоцировать войну. В результате этого страха около 00.30 советским командирам было приказано "не поддаваться на провокации, которые могут привести к серьезным осложнениям". Точно так же главнокомандующий Балтийским округом около 02.30 отдал распоряжение, в котором содержались следующие фразы: "В случае провокационных действий со стороны Германии огонь не открывать. В случае полетов немецкой авиации над нашей территорией тревогу не объявлять, и если вражеская авиация не предпримет военных действий, огонь по ней не открывать. Если наступательную операцию предпримут крупные вражеские силы, уничтожить их" 73. В 7.15 Сталин согласился отдать войскам директиву "атаковать и уничтожить врага" 74, но даже тогда, сохраняя вопреки всему надежду, он ограничил их действия советской территорией и приказал солдатам не пересекать границу; иными словами, он так и не объявил ни войну, ни всеобщую мобилизацию.
Только в полдень советский наркоминдел объявил войну. Как пишет начальник немецкого Генштаба в своем дневнике, советские войска "были тактически застигнуты врасплох по всему фронту" 75. Их неготовность дала немцам огромное начальное преимущество, которое обошлось Советскому Союзу в следующие четыре года в неисчислимые миллионы жизней.
Конспирология внесла свой вклад в ошибку Сталина по трем линиям: изолировав его от внешнего мира, заставив его сосредоточиться на несуществующих заговорах и внушив ему иррациональное доверие к Гитлеру.
Изоляция. Риск, что Сталин совершит серьезную ошибку, был увеличен чистками предшествующих лет, в результате которых никто не смел ему возражать. По мнению Сталина, критика его взглядов означала заговор против него. Анекдоты о Сталине были разновидностью терроризма, контакты с иностранцами - шпионажем, а неодобрительная фраза о существующих порядках - первым шагом к убийству Сталина. Разбросанных по огромной советской территории отдельных людей Сталин считал единой и целеустремленной группой, выполнявшей поступавшие из далекого Мехико приказы его ныне мертвого врага Троцкого, который передавал свои распоряжения посредством тайнописи в журналах о кинозвездах.
Живший в постоянном страхе перед заговором, Сталин бывал только в Кремле и в своем загородном доме, окружил себя телохранителями и слугами и оторвался от реальности. По словам Хрущева в его антисталинской речи 1956 года, тот никогда не путешествовал и не разговаривал с обычными людьми. "Страну и сельское хозяйство он знал только по фильмам. А эти фильмы лакировали и приукрашали положение, сложившееся в сельском хозяйстве. Многие фильмы так изображали колхозную жизнь, что будто столы ломятся от индеек и гусей. Конечно, Сталин думал, что так и есть на самом деле" 76. Сталин поверил в ту иллюзию, которую сам создал, став узником - наверное, единственным в стране - мира собственных фантазий.
В каком-то смысле у него не было выбора, поскольку, устранив всех независимо мыслящих людей и обвинив их в заговоре, он остался наедине не просто с подхалимами, боявшимися высказать свое мнение ("Да, товарищ Сталин, конечно, товарищ Сталин, вы приняли мудрое решение, товарищ Сталин"), но с интеллектуальными ничтожествами, действительно верившими в сталинскую мудрость и дальновидность. Созданная им система позволяла принимать важные решения только ему самому. Те, кто мог бы ему возразить, - среди правящего слоя, журналистов или ученых - знали, что этого лучше не делать. "Запертый в Кремле хозяин мира, который он сам создал с помощью чисток и который показывал ему лишь им самим созданные образы, погруженный в собственный "гений" и питаясь отправлениями этого "гения", Сталин отвергал любое несогласие или сомнение" 77.
В случае с Германией Сталин создал фантастический мир, решив, что Гитлер, чтобы избежать войны на два фронта, не нападет на него до мая 1942 года. Слишком полагаясь на свою удачу, Сталин принял такое решение и уже его не менял. Он начал выстраивать мир в соответствии с этим решением. В мае 1941 года он назначил себя председателем Совета министров; шефу разведки он приказал складывать сведения о немецких планах против Великобритании в папку "надежные источники", а о планах против Советского Союза - в папку "сомнительные источники". Доступ к "сомнительным источникам" обычно имел лишь сам Сталин.
Теории заговора. Доходившие до Сталина предупреждения он дезавуировал с помощью теорий заговора.
Первой его теорией был британский заговор. Помня о последовательном антибольшевизме Черчилля начиная с 20-х годов и подозревая его в попытках спровоцировать войну между двумя тоталитарными государствами, Сталин пренебрег предупреждениями британского премьер-министра. Парадоксальным образом украденные из Форин-офиса документы укрепляли его недоверчивость, поскольку Уайтхолл толковал замыслы нацистов более оптимистически, и Сталин считал это более достоверным отражением британских взглядов, чем письма Черчилля. Он подозревал, что премьер-министр хочет либо спровоцировать разрыв немецко-советского пакта о ненападении 1939 года, либо вместе с Германией напасть на Советский Союз. Более того, Сталин дошел до того, что "рассматривал любое предупреждение о немецком нападении, от кого бы оно ни исходило, как очередное подтверждение британского заговора" 78. Например, на полученное от советского разведчика в Праге предсказание немецкого нападения он откликнулся резолюцией "Английская провокация. Расследовать! Сталин". Подчиняясь сталинской одержимости "провокациями", высшие советские чиновники "рассматривали провокацию как непременное орудие бесконечного заговора капиталистических сил против Советского государства. Если бы СССР поддавался на провокацию в угодных его капиталистическим противникам случаях, он бы играл им на руку и на время утратил контроль за ходом истории" 79.
Вторая его теория касалась самоволия немецких генералов. Иногда Сталин высказывал тревогу, как бы руководство вермахта, не считаясь с намерениями Гитлера и в эйфории от поразительной серии успехов в 1939- 1941 годах, не захотело начать войну с СССР. (На самом деле почти все генералы выступали против плана "Барбаросса"). Когда, всего за несколько часов до немецкого вторжения, перебежчик сообщил Советам о том, что их ждет, Сталин не посчитался с его предупреждением, решив, что его подослали немецкие генералы, "чтобы спровоцировать конфликт" 80. Даже после начала нападения Сталин не давал приказа о полномасштабном отпоре, полагая, что "это всего лишь провокация со стороны некоторых недисциплинированных подразделений немецкой армии и что наши ответные действия дадут немцам повод к началу войны" 81.
Доверие Гитлеру. Подписав соглашение о ненападении в 1939 году, Сталин сделал два противоречивших одно другому замечания. Немецкому министру иностранных дел он высказал самые лояльные чувства: "Советское правительство относится к новому пакту очень серьезно. Я могу ручаться моим честным словом, что Советский Союз не предаст своего партнера" 82. Своим подручным он цинично заявил, что "все дело в том, кто кого одурачит. Я знаю, что задумал Гитлер. Он думает, что меня перехитрил, но на самом деле это я его надул" 83. Невозможно поверить, но первая фраза описывает действия Сталина намного лучше, чем вторая. Иными словами, Сталин питал поразительное и необъяснимое доверие к Гитлеру.
Единственный раз в жизни Сталин сдержал слово и доверился другому человеку; удивительно, что на эту роль он выбрал Гитлера. (Показательным образом, советским термином для немецкого нападения стало "вероломство"). Объяснить его решение помогают несколько факторов, связанных с конспирологией.
Один из них - уважение. Понося нацистов, Сталин в то же время учился у них заговорщическим приемам. Например, Сталин следил за тем, как Гитлер повернулся против своих друзей и избавился от них, обвинив их в заговоре против себя. Когда Гитлер в июне 1934 года убил Эрнста Рема, руководителя штурмовиков, обвинив его в подготовке переворота, Сталин был восхищен: "Молодец этот Гитлер. Знает, как обращаться с политическими противниками" 84. Эдвард Радзинский, биограф Сталина, делает вывод, что "вслед за Лениным и Троцким Гитлер стал третьим учителем Сталина" 85.
Во-вторых, возможно, что многолетняя одержимость Сталина заговорами Троцкого, поддержанная огромным полицейским и пропагандистским аппаратом, сделала его психологически беспомощным перед Гитлером. На правителя его собственные слова действуют не меньше, чем на население - а может быть, даже и больше, - и поэтому изображение Троцкого как сатаны могло притупить его восприимчивость к реальному сатане.
Третьим фактором была его готовность разделить власть. Готовность Сталина разделить с Гитлером сферы влияния, очевидно, заставила его предположить, что Гитлер хочет того же. Но это было не так. С этой точки зрения Гитлер был еще большим злодеем, чем Сталин; он хотел владеть всем миром, а Сталин соглашался на половину. Полагая, что Гитлер разделит с ним добычу, Сталин решил, что если он убедит Гитлера в отсутствии у него намерений напасть на Германию, то Гитлер оставит его в покое. Он, видимо, верил, что если ничем не "провоцировать" немцев - даже не принимать самых обычных мер по защите советской территории, - то Гитлер успокоится и не нападет на СССР (словно Гитлер мог начать войну из-за какой-нибудь советской оплошности, если бы сам не хотел воевать). Иная тактика привела бы к войне, которой Сталин так боялся, еще до того, как он бы успел реформировать советскую армию. Парадоксальным образом, единственный раз, когда Сталин не требовал себе абсолютной власти, оказался единственным разом, когда он совершил ошибку, едва не оказавшуюся роковой.
Парадоксально, но Сталин никогда не помышлял об умиротворении Черчилля или Рузвельта, которых считал алчными злодеями; а Гитлера он старался успокоить, ведя себя как ягненок. Советский диктатор впал в самое катастрофическое заблуждение конспиролога: он приписал Гитлеру характер Черчилля и наоборот. Таким образом, фактор "видимость обманчива" заставил Сталина убить миллионы людей по вымышленным причинам и просмотреть реальный заговор. Множество воображаемых заговоров сделало его слепым по отношению к заговору реальному 86.
Примечания
1 Цит. по: Seymour Martin Lipset, Earl Raab. The Politics of Unreason: Right-Wing Exremism in America, 1790 - 1970. New York, 1970. P. 255.
2 Christopher Andrew and Oleg Gordievsky. KGB: The Inside Story of Its Foreign Operations from Lenin to Gorbachev. New York, 1990. P. 475.
3 Дэвид Брайон Дэвис считает, что "феномен антизаговорщичества можно изучать как особый язык или культурную форму, отвлекаясь от любых представлений о его или ее истинности или ложности". См. его введение к сборнику: The Fear of Conspiracy: Images of Un-American Subversion from the Revolution to the Present. Ithaca, N.Y., 1971. P. XV.
4 H. A. L. Fischer. A History of Europe: Ancient and Mediaeval. Boston, 1935. P. VII.
5 L. B. Namier. Avenues of History. London, 1952. P. 4.
6 David Kelley. The Art of Reasoning. New York, 1990. P. 500.
7 Gerald Posner. Case Closed: Lee Harvey Oswald and the Assassination of JFK. New York, 1993. P. 202, note.
8 Kelley. Art of Reasoning. P. 502.
9 Никколо Маккиавелли. Государь. Глава XIX [=Жизнь Никколо Макьявелли. Спб, 1993. С. 294. Пер. Г. Муравьевой]
10 Karl. R. Popper. Conjectures and Refutations: The Growth of Scientific Knowledge. London, 1963. P. 341-342.
11 Davis. The Fear of Conspiracy. P. XV.
12 Tynetta Muhammad. $4, 4 Billion Dollars Is Not Enough! // The Final Call. 17 December 1996. Мухаммад, видимо, имеет в виду не "фигуристов", а "фигурантов".
13 Anon. [предполагаемый автор - Hieronim Zahorowski]. Monita Secreta Societatis Jesu. Notobriage, 1612 (=Cracow, 1614). Текст сделанного Эдвином Алленом Шерманом в 1883 году перевода на английский язык (The Engineer Corps of Hell: or, Rome's Sappers and Miners) см. на:
14 Agnes Waters, цитируется по: John Roy Carlston [псевдоним Артура Деруняна]. Under Cover: My Four Years in the Nazi Underworld of America - The Amazing Revelation of How Axis Agents and Our Enemies Within Are Now Plotting to Destroy the United States. New York, 1943. P. 280.
15 San Jose Mercury News, 18-20 August 1996.
16 Charles Ward. The Times-Picayune, 1983; цит. по: Newsweek, 23 December 1991.
17 Речь в День Спасителя. Chicago, 26 February 1995.
18 Umberto Eco. Foucault's Pendulum. London, 1990. P. 200.
19 Gary Sick. October Surprise: America's Hostages in Iran and the Election of Ronald Reagan. New York, 1991. P. 83.
20 Цитируется по: Paul Goodman. Towards a Christian Republic: Antimasonry and the Great Transition in New England, 1826-1836. New York, 1988. P. 58.
21 Protocols of the Meetings of the Learned Elders of Zion / Trans. Victor E. Marsden. London, 1923. P. 11.
22 William Guy Carr. The Red Fog over America. Willowdale, Ont., 1955. P. 6.
23 Pat Robertson. The New World Order. Dallas, 1991. P. 31.
24. Nesta H. Webster. Secret Societies and Subversive Movements. New York, 1924. P. 403.
25 Leon Meurin. La Franc-maНonnerie, synagogue de satan. Paris, 1893. P. 210.
26 William Guy Carr. The Conspiracy to Destroy All Existing Governments and Religions. Metairie, La., [1960?]. P. 14.
27 Jonathan Vankin. Conspiracies, Cover-Ups and Crimes: Political Manipulation and Mind Control in America. New York, 1991. P. 221.
28 Robertson. The New World Order. P. 95.
29 Цитируется по: Carlston. Under Cover. P. 458.
30 Lipset, Raab. Politics of Unreason. P. 62.
31 Richard Hofstadter. The Paranoid Style in American Politics // Richard Hofstadter. The Paranoid Style in American Politics and Other Essays. New York, 1967. P. 29.
32 Karl R. Popper. The Open Societies and Its Enemies. Princeton, N. J., 1966. Vol. 2. P. 95 [= Карл Поппер. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. II. С. 113. Пер. В. Н. Брюшинкина].
33 Robertson. The New World Order. P. 95.
34 William Guy Carr. Pawns in the Game. Toronto, 1956. P. 86.
35 Цит. по: Michael Billig. Fascists: A Social Psychological View of the National Front. London, 1978. P. 315 - 316.
36 The New York Times. 31 May 1995.
37 Цит. по: Andrew, Gordievsky. KGB. P. 118.
38 The Thunderbolt; цит. по: Lipset, Raab. Politics of Unreason. P. 282.
39 Bernard Bailyn. The Ideologist Origins of the American Revolution. Cambridge, Mass., 1967. P. 95.
40 Steven Emerson. Ross Perot's Conspiracy Fever - and Ours // The Wall Street Journal. 28 October 1992.
41 Richard Pipes. Introduction // Richard Pipes, ed. The Unknown Lenin: From the Secret Archive. New Haven, 1996. P. 13.
42 Цит. по: Andrew, Gordievsky. KGB. P. 127-128.
43 Protocols. P. 32.
44 Nesta H. Webster. World Revolution: The Plot against Civilisation. London, 1921. P. 95. Дальнейшее на эту тему см. в: June Grem. Karl Marx, Capitalist. Oak Park, Ill. [1972].
45 Oswald Spengler. Der Untergang des Abendlandes: Unrisse einer Morphologie der Weltgeschichte. MЯnchen, 1922. Bd. 2. S. 502.
46 Robert Welch в: American Opinion. November 1966. Цит. по: George Johnson. Architects of Fear: Conspiracy Theories and Paranoia in American Politics. Los Angeles, 1983. P. 134.
47 Robertson. The New World Order. P. 31. В другом месте Робертсон объясняет этот сговор тем, что у банкиров и коммунистов одни и те же "стратегические цели" (ibid. P. 71). См. также р. 177 - 178.
48 John Loftus, Mark Aarons. The Secret War against the Jews: How Western Espionage Betrayed the Jewish People. New York, 1994. P. 4.
49 Цитируется по: James V. Compton. The Swastika and the Eagle: Hitler, the United States, and the Origins of World War II. Boston, 1967. P. 32.
50 Цит. по: Ibid. P. 34.
51 Dan Smoot. The Invisible Government. Boston, 1977. P. 131. На стр. 130 Смут признает, что "Совет не владеет своими членами".
52 Sidney and Beatrice Webb. Soviet Communism: A New Civilisation? New York, 1936. Vol. 1. P. 282. N. 2.
53 Их и многих других иностранных наблюдателей заявления см. в: Robert Conquest. The Great Terror: A Reassessment. New York, 1990. P. 499-513.
54 William Guy Carr. Pawns in the Game. Toronto, 1956. P. 151, 147.
55 Louis J. Halle. The Cold War as History. New York, 1967. P. 414.
56 Robert Jewett. The Captain America Complex: The Dilemma of Zealous Nationalism. Philadelphia, 1973. P. 132.
57 Joel Kovel. Red Hunting in the Promised Land: Anticommunism and the Making of America. New York, 1994. P. XI.
58 Цитируется по: Jonathan Vankin. Conspiracies, Cover-Ups and Crimes: Political Manipulation and Mind Control in America. New York, 1991. P. 100-101. Сам Ванкин "рассматривает теории заговора как материал, с которым отказывается иметь дело стандартная политология" (P. 251).
59 Классический английский текст - написанная Джоном Клеландом история Фанни Хилл: Memoirs of a Woman of Pleasure. London, 1749. Об этом и других сочинениях см.: Lynn Hunt, ed. The Invention of Pornography: Obscenity and the Origins of Modernity, 1500 - 1800. New York, 1993. P. 31 - 32.
60 Ричард С. Леви считает себя обязанным заверить читателя, что цитаты из "Протоколов сионских мудрецов" не принесут вреда: "Краткая выдержка из текста "Протоколов" приведена здесь, чтобы облегчить читателям понимание, но она не принесет большой пользы тем, кто хотел бы распространять "Протоколы" с дурными целями". Предисловие к: Benjamin W. Segel. Welt-Krieg, Welt-Revolution, Welt-VerschwЪrung, Welt-Oberregierung. Berlin, 1926 // Trans. and ed. Richard S. Levy. A Lie and a Libel: The History of the "Protocols of the Elders of Zion". Lincoln, 1966. P. IX.
61 Billig. Fascists. P. 300.
62 Цитируется по: Armin Pfahl-Traughber. Der antisemitisch-antifreimaurerische VerschwЪrungsmythos in der weimarer Republik und im NS-Staat. Vienna, 1993. S. 39. Ширах был приговорен к двадцати годам тюрьмы.
63 Richard S. Levy. Antisemitism in the Modern World: An Anthology of Texts. Lexington, Mass., 1991. P. 2
64 Цит. по: Andrew, Gordievsky. KGB. New York, 1990. P. 145.
65 Цит. по: Vladimir Petrov. "June 22, 1941": Soviet Historians and the German Invasion. Columbia, 1968. P. 322.
66 Цит. по: Andrew, Gordievsky. KGB. P. 269.
67 H. P. Willmott. The Great Crusade: A New Complete History of the Second World War. New York, 1990. P. 144.
68 О ревизионистской теории, согласно которой на самом деле Сталин планировал внезапное нападение на Германию, но Гитлер ударил первым, см.: Edward Radzinsky. Stalin / Trans. H. T. Willets. New York, 1996. P. 450-459.
69 Цит. по: John Erikson. Stalin's War with Germany. Vol. 1. The Road to Stalingrad. New York, 1975. P. 104, 108.
70 Цит. по: William L. Shirer. The Rise and Fall of the Third Reich: A History of Nazi Germany. New York, 1960. P. 842.
71 Слова "cледует считать" должны были успокоить панику; а слова "другие мотивы, не имеющие отношения к советско-германским отношениям" отсылают, видимо, к конфиденциальному письму Гитлера, посланному несколькими месяцами раньше, в котором он объяснял движение германских войск на Восток необходимостью уберечь их от британской авиации.
72 Цит. по: Дмитрий Волкогонов. Триумф и трагедия: политический портрет И. В. Сталина. Москва, 1989; английский перевод: Dmitri Volkogonov. Stalin: Triumph and Tragedy. London, 1991. P. 396.
73 Цит. по: Erikson. The Road to Stalingrad. P. 110.
74 Цит. по: Ibid. P. 111.
75 Цит. по: Ibid. P. 124.
76 Цит. по: Shirer. The Rise and Fall of the Third Reich. P. 852.
77 Секретный доклад в феврале 1956 года, цит. по: Edward Crankshaw. Khrushchev Remembers. Boston, 1970. P. 610.
78 Erikson. The Road to Stalingrad. P. 80.
79 Andrew, Gordievsky. KGB. P. 262.
80 Ibid. P. 267.
81 Цит. по: Erikson. The Road to Stalingrad. P. 109.
82 Секретный доклад в феврале 1956 года, цит. по: Crankshaw. Khrushchev Remembers. P. 590.
83 Цит. по: Robert Leckie. Delivered from Evil: The Saga of World War II. New York, 1987. P. 92.
84 Crankshaw. Khrushchev Remembers. P. 128.
85 Цит. по: Robert C. Tucker. Stalin in Power: The Revolution from Above, 1928- 1941. New York, 1990. P. 275.
86 Radzinsky. Stalin. P. 313.
87 Следует отметить, что это не было единственной ошибкой Сталина относительно нацистских заговоров. Ранее он обвинял в связях с нацистами своих соперников, начиная с Троцкого и включая многих других; затем он сочинил подробную историю об их попытках подорвать советскую экономику. Немецкую агентуру он находил даже в Красной Армии.
Перевод с английского Г. Дашевского
