В отношении Махмуда Аббаса, нового Председателя Палестинской автономии (ПА), существует некоторая неясность. Признает ли он существование Израиля или он хочет разрушить его?
Мэтью Калман из канадской газеты Globe and Mail считает, что по этому вопросу существуют «очевидные зигзаги в его избирательной кампании». Статья в газете Jewish Exponent называется так: «Кандидат на пост премьера ПА хочет и того, и другого: быть против террора, но за возврат беженцев». Австралийская Радиовещательная Компания признает наличие явной мистификации, считая, что «предвыборная тактика Аббаса сбивает аналитиков с толку».
Многие другие СМИ подробно останавливаются перед тем же очевидным противоречием: то г.Аббас требует, чтобы палестинские арабские террористы прекратили свои атаки против Израиля, то он буквально обнимается с ними, называя их «героями, борющимися за свободу». Он говорит одновременно и о необходимости прекращения насилия и о «праве на возвращение» более 4 миллионов палестинских арабов в Израиль – хорошо известный способ косвенно призывать к ликвидации Еврейского государства.
Так что же в конце концов происходит?
В действительности, никакого противоречия в поведении Аббаса нет. Настаивая на реализации «права на возвращение», г-н Аббас дает понять, что как и Ясир Арафат и большинство палестинцев, он намеревается ликвидировать ‛последствия 1948 г.' (Войны за Независимость 1948 – 1949 гг.; 14 мая 1948 г. была принята Декларация Независимости и провозглашено Государство Израиль); далее, что он отвергает саму законность создания Еврейского государства и будет прилагать усилия к его исчезновению. Однако, в отличие от Арафата, он может избрать не один, а различные пути достижения этой цели.
В период с 1965 по 2004 г.г. Арафат упорно, независимо от каких бы то ни было обстоятельств, продолжал придерживаться тактики ведения терроризма. Он никогда не относился серьезно к своим соглашениям с Израилем, рассматривая их скорее как средство расширения своих возможностей убивать израильтян. ‛Дипломатия' Арафата лостигла своей кульминации в сентябре 2004 г., когда он развязал террористическую войну против Израиля. И хотя несостоятельность этой войны была очевидной, она продолжалась до самой смерти Арафата в ноябре 2004 г.
По контрасту с этим, в сентябре 2002 г. г-н Аббас публично признал, что террор принес больше вреда палестинским арабам, чем Израилю. Предполагалось, что террористическая деятельность усилит деморализацию израильского общества и стремление израильтян бежать из Израиля. В действительности эта тактика сплотила разрозненные политические группы и партии в Израиле, почти полностью разрушила ПА и привела население автономии в состояние прострации. На этом основании г-н Аббас сделал правильный вывод о том, что «было ошибкой применять оружие во время интифады и предпринимать атаки на территории Израиля».
Г-н Аббас обладает тактической гибкостью. В отличие от Арафата, который никогда не расставался с идеологией и практикой терроризма, благодаря которым он добился богатства, власти и славы, г-н Аббас смотрит на сложившееся положение по-иному. Если прекращение насильственных действий против Израиля в большей степени способствует достижению его цели о ликвидации суверенного Еврейского государства, то это – его программа.
Он более не использует термин «сионистский враг», который он недавно так очаровательно применил (он применяет этот термин не чаще, чем это делал Арафат, или Хамас, или Палестинский Исламский Джихад), но он готов к использованию самых различных методов для разрушения государства, которое он имеет в виду. После своей победы на выборах он заявил: «малый джихад завершился, большой джихад впереди». Форма джихада должна измениться и вместо насильственной стать ненасильственной, но джихад будет продолжаться.
А теперь посмотрите, сколько имеется путей для разрушения Еврейского государства: атомное оружие, вторжение военных сил, мега-терроризм, обычный «старый» терроризм, демографическая «бомба» - высокий уровень рождаемости палестинского населения, «право на возвращение», наконец - возможность сбить израильтян с толку до такой степени, что пост-сионистские левые сумеют довести их до состояния полного упадка духа и они согласятся принять статус «дхимми» (подчиненности) в «новой» Палестине.
В качестве весьма поучительной параллели тому, что г-н Аббас пришел к выводу о неуместности применять насилие в определенных обстоятельствах, вспомните, что сказал Сталин за десять лет до начала Второй мировой Войны. Сознавая свою слабость, он в 1930 г. объявил о своем намерении превратить Советский Союз в хорошего международного соседа:
Наша политика – это политика мира и увеличения торговых связей со всеми странами. Результатом этой политики является улучшение наших отношений со многими странами, заключение ряда соглашений о торговле, технической помощи и так далее. Мы будем и далее прилагать все необходимые усилия и все имеющиеся у нас средства для того, чтобы продолжать вести подобную мирную политику. Нам не нужна ни одна пядь иностранной территории.
Это не были пустые слова. Сталин в основном действительно придерживался в основном такой программы действий – но до 1939 г., когда он почувствовал себя достаточно сильным для перехода к наступлению, и тогда он стал инициатором невиданной раньше агрессивной компании, продолжавшейся около полувека, и которая завершилась лишь после развала Советского Союза.
Для г-на Аббаса сегодня – 1930 год. Он понимает необходимость несколько охладить накал страстей. В качестве человека, который может реалистически оценить сложившиеся обстоятельства и спокойно отреагировать на них, он представляет собой значительно более грозного потенциального врага Израиля, чем был однотонный, ослепленный желанием насилия, злонамеренный Арафат.
Перевод с английского Анатолия Курицкого
