Снобы-арабисты

Необходимо ли знание арабского языка для того, чтобы писать об арабах или о политике по отношению к ним? Некоторые из арабистов убеждены в этом.

Арабский язык опьянил Энтони Салливана.

Энтони Т. Салливан (Antony T. Sullivan), например, кичится своим знанием арабского в журнале "Historically Speaking". Критикуя статью "Военные корни ислама" (The Military Roots of Islam), он пишет: "Как человек, считающий, что знание иностранного языка и точного перевода иностранных слов и понятий на английский язык имеют важное значение, я должен признаться, что испытал сильное разочарование." Какую же фатальную ошибку, подорвавшую их тезис, допустили авторы статьи – два неарабиста, Джордж Нафцигер и Марк Уолтон (George Nafziger & Mark Walton)? Возможно, они не понимают, что такое джихад (исламская священная война)? Нет, оказывается, гораздо хуже:

Вопиющая ошибка заключается в том, что авторы называют направление, в котором совершаются мусульманские молитвы, qilbah. Это неверно: Нафцигер и Уолтон поменяли местами вторую и третью согласные арабского слова (корень: кааф-баа-лаам). Правильное слово – кибла (ударение на первый слог), а по-английски это чаще всего пишется как qibla. По системе транслитерации, рекомендованной "Международным журналом по изучению Ближнего Востока", ведущим американским научным журналом в этой области, нет необходимости добавлять 'h' после последней буквы (таа марбуута) в таких словах, как кибла.

Салливан завершает на еще более помпезной ноте: "Очень жаль, что те, кто не имеет твердого владения арабским языком, пытаются писать на темы, требующие языковой компетенции. Но это, к сожалению, слишком частое явление в наше время".

Однако Нафцигер и Уолтон сумели понять, что война является "основным процессом, благодаря которому ислам распространился по всему миру", в то время как Салливан, несмотря на интимноое знание таа марбуута, распространяет исламистскую дезинформацию ("терроризм и джихад являются не близнецами, а историческими врагами"). Этот арабист намеренно вводит публику в заблуждение, скрывая истинный смысл понятия джихад и делая вид, что оно означает самосовершенствование, а не наступательную войну.

Хуан Коул "владеет" языками и плохими политическими принципами.

Профессор Мичиганского университета Хуан Коул (Juan Cole) – еще один яркий экземпляр арабистского снобизма. Его официальная биография объявляет, что он "владеет арабским, персидским и урду и немного читает по-турецки". По его нелепым утверждениям, коренная причина американских проблем в Ираке – незнание арабского языка: "Мы видели много так называемых экспертов по Ближнему Востоку, не знающих арабского, никогда не живших в арабском мире, а иногда даже ни разу не побывавших там, тем не менее представленных в качестве осведомленных источников".

Но хваленое знание языков не остановило Коула от ужасных советов Вашингтону, поощряя доверять Мусульманскому братству и вести переговоры с Хамасом.

Любопытно, что Коул особенно нападает на American Enterprise Institute, спрашивая: "Есть ли там кто-нибудь ... кто знает хоть слово по-арабски?" и высмеивает, в частности, одного исследователя AEI, Майкла Рубина. "Я никогда не видел, чтобы Рубин цитировал арабский источник и подозреваю, что он даже не знает языка, поскольку он по образованию персианист." Рубин (чья биография ничего не говорит о языках, которыми он "владеет") сообщил мне, что его "рабочее знание арабского" вполне адекватно для цитирования арабских газет при анализировании политики. В отличие от Коула Рубин не выставляет напоказ знание сложных языков. Также в отличие от Коула Рубин предлагает разумные советы в области политики по впечатляющему спектру вопросов.

Более того, Коул и другие арабисты непоследовательны: "они без стеснения пишут об Израиле, не зная иврита" - указывает Ли Смит (Lee Smith) из "Weekly Standard". Возможно, слишком много иностранцев знают иврит, чтобы так же козырять им?

Книга Дэвида Прайс-Джонса "Замкнутый круг" – "веха".

Трудно представить себе серьезные исследования, посвященные, скажем, США, сделанные без знания английского. Но неарабисты имеют возможность создавать полезные и важные исследования на арабские темы, пользуясь огромным количеством информации, доступной на западных языках, особенно на английском. Например, я рекомендовал книгу Дэвида Прайс-Джонса "Замкнутый круг: Интерпретация арабов" (The Closed Circle: An Interpretation of the Arabs), назвав ее " вехой в понимании ближневосточной политики". Нет необходимости знать арабский, чтобы писать о Соединенных Штатах, однако те, чей родной язык – арабский, для успеха, как правило, нуждаются в информации, доступной на западных языках.

Конечно, языки знать полезно. Но, как показывают вышеприведенные примеры, знание языков не предохраняет ни от идеологии, ни от фантазии, ни от педантичности, ни от дезинформации, а также не гарантирует качественных знаний и способности глубокого понимания политики. Знатоки арабского могут гордиться этим достижением без хвастовства и претензий, будто знание языка перечеркивает другие квалификации. Это лишь один из многих инструментов, но не статус.